И в сладчайших снах моих, желала лишь твоего я взо

И в сладчайших снах моих, желала лишь твоего я взора.

И всё отребье вокруг меня вертясь, на танец приглашало, но ты не знал, во мне преобладало это,

Но вздумать о тебе лишь я посмела, как вновь, всё стало прежним, таким простым и безмятежным.

Заботясь о других, ты помни,

Замен я не имею, и акт мой лишь мною первой завоеванный,

Играют теперь же те, что в адской зависти мои концерты посещали,

И стиснув зубы улыбаясь, мне хлопали, в пальто тебе рыдая.

Я далеко то не ушла, но ты отстал, отстал и там остался.

Завлёк себя на искушение, смятение, но видела лишь я в тебе отрадное ужесточение.

Но мне приятнее было отпустить, чем загребать в твоей тени начав вводить ограничения.

Понаблюдав со стороны, узнала я себя.

В  заблуждении, взахлёб бежать к тебе на встречу,

А там, в подземном переходе подал мне шляпу тот, кто показался мне столь безупречен,

Но обернувшись, и взглядами столкнувшись,

Меня Господня озарила, не стоил цирк тобою запланированный и каплю милости моей отнюдь не редкостных мотивов.

Прапородировав меня, моя подруга, словно я, задумчивая вечно,

И спрашивает: «а как там твой юго?» А я поворачиваюсь набок — Скрываю негативное лицо, души увечья.

Я не люблю тебя, изволь.

Мне руку напоследок протяни.

Хочу запомнить каждый ноготь, и кожу ухоженную эту.

Я не люблю, прощай.
Мы расстаемся, так уж вышло.

Меня ты потихоньку забывай, ты знаешь

Всё будет как обычно.

И сладостно прошепчу тебе не ухо: «Ты больше не мой», но я тебя знаю, ты развернёшься, и снова уйдешь к другой.

Отрадою я наполняюсь, а ты всё так же, любовью всех даруешь, заметь, ведь даже  в тусклой безнадежности своей я каяться не собираюсь.

Хотела то, чего в помине не понять, и угождать лишь всем себе

Лишь получать умиротворение, порой и удовольствие и удовлетворение

Но время повернулось в спять, постигнута была любовь

Она кружила мною не щадя, без искушения, без доблести,

Но разум мой, всё больше затуманенный тобой, по забывал и свой конец,

Как оказалось последнее слово было отправлено моей душой.

Мне истина открылась.

В любви всецело отдаются оба, а ты был чёрств, душа твоя любила лишь саму себя.

И полюбив рассвет, и чашку утреннего кофе.

Любила и пейзажи, внимание и антураж.

И только при параде заметив взор твой на меня, пришло мне озарение,

Мне стоило лишь обернуться увидев жгучий твой мотив, и приподнять свои глаза, открыто заявив,

Что я свободна! Да бы во взор другого приглянуться, и беззаботно поперхнувшись,

Напомнить, чем платил ты мне, отняв всецело то, чем я бесценно одарила.