Крестоносец

Ушедший в бой герой,
Куда направил взор?
На северный простор
Или на скаты гор?
Куда твой перст разит?
Куда стремится длань?
Тебе ли и не знать, как сладко манит даль?

Твои солдаты верны -
Их дух неколебим.
Но не избегнуть скверны
Всем тем, кто был любим.
Вы рвёте злых врагов,
Насилуете жён,
И страшный приговор, как жаль,
Уже решён.

О дивный мой герой!
Все города тобой
Давно опалены.
И не найти следы
Блаженных ног твоих.
И в замыслах тугих
Ведёшь солдат в тупик.

И вечером угрюмым
Вы в памяти своей
Пытаетесь собрать
Осколки прошлых дней.

"Что нас вчера гнало?
И были ль впереди?
Я помню лишь врагов
И дрожь черной земли..."

О милый мой герой!
В тебе звенит душа
О той, что звала: "Мой",
Целуя, чуть дыша.
И ночью тёмной ты,
Пытаясь не кричать,
Оплакивал мечты,
Стараясь бунт начать.

Святая Дева снова не смотрит на тебя,
И сам Господь великий гневит на тебя лики:
«Не ты ль убийца жён? Проклятье дочерей? Я слышу громкий стон - страдания людей».

И серое распятие, как жаль, тобой потеряно.
При бурном празднестве побед или при штурме стен?
Оно ведь было из сребра изделано,
А скоро превратится в чёрный тлен.

Пески пустынь лицо твоё сожгли,
А скупость желтых вод тебя съедает.
Когда б твои солдаты спать могли ,
Ты бы не думал: «Зной их доконает».

Ты не даёшь им передышки,
И они, страдая от печали гнусной их судьбы,
Вымаливают жалость у отдышки.
И уставшие волы
Падают и давят в кровь отрыжки.

Ты гонишь воинов бравых на закат.
Туда, где зноем блещут халифаты,
Где персов иль арабов злой ракат,
Где девушек дороже ищут сваты.

Где мудрый шейх Пророку верен цело,
Где караваны ищут водопой.
Где страху не подвластно тело,
Где смерть за веру предначертана судьбой.

В высоких куполах наполненных мечетей,
Под сводами исписанных дворцов
Сидят любители железных клетей,
Попратели законов святых Отцов.

В закутанных шелками дев влюбляются воры или убийцы,
Но девы на коварство мастерицы
И не дают себя держать за скот -
Они жестокого излишне мужа терзают братьями, идущими с ворот.

Тебя, герой, не занимают эти описания.
И не внимаешь ты рассказам мудрецов.
Тебе не стоит излишнего внимания
Обращать на глупость стариков.

Ты знаешь цену мастерству владения кинжалом -
Рубец у рёбер не даёт забыть.
Но все, что вписано в сердца людей анналом
Ведь можно смело сильно извратить.

Ты знаешь: нет на свете праведных людей.
Есть только те, кто верен слову.
И не уйти тебе из тех сетей,
Что инквизитор прозывает «клятва Богу».

Ты крестоносец, в этом твой удел.
В тебе течёт отвага и удача.
Но ты нашёл у духа свой предел,
И близится церковная отдача.

Ты предал свет, отверг любовь Господню.
Тебе есть страшный путь -
Путь в преисподнюю.
Но никогда не сможешь ты уснуть.

Ведь если милость Господа одна,
Тогда по чем душа араба?
В твоей груди растёт великая вина.
Но близок дом вселенского мазхаба.

И сможешь ль ты своих солдат вести вперёд?
Не сдашься ли врагу в средине боя?
Ведь только тот умело бой ведёт,
Кто не умеет признавать чужую волю.

Твой грех лишь в том, что человечен ты.
Что не умеешь ненавидеть люто.
Ты жег града, палил мосты,
Но изменился ты, причём так круто...

Что вышло из тебя, известный всем герой?
Куда ушла церковная бравада?
Ты крест свой снял, и в бой
Пойдёшь ты лишь с владельцем Ада.

Ты думаешь, что мир перевернули.
Что молишься ты вовсе не Христу.
И много ли людей подобное смекнули?
Как много перешло по этому мосту?

Но завтра смерть, и завтра боль.
Твои солдаты подают надежды.
Перед таранами их двери- полный ноль.
Пусть надевают белые одежды.

Ты так привык крошить мечом людей,
Ты так привык к отчаянному чувству.
Но что творится с ним теперь?
Куда ушла любовь к кровавому искусству?

Перед тобой Иерусалим.
Идут войска твои в атаку.
И с неба гордый нефилим
Взирает на людской судьбы клоаку.

Ты славно бьешься, чувство вновь в груди.
И вам осталась капля до победы,
И видишь взглядом мутным впереди -
Пылают крепостные стены.

Всё просто. Масло и огонь.
Ты видел это сотню раз за бытность.
Летит через убитых верный конь,
Уже имея боем сытность.

Ворота падают, и внутрь стремится свора.
Ты рад, в твоей груди огонь.
Вы отдаёте поведением своим повадкой вора,
И раздражает вас покойных вонь.

Вы пробиваетесь через толпу к пристанищу Господня,
И в вас крепчает вольный дух.
Вы чувствуете, что сегодня
Решается судьба религий двух.

И вы берёте город, стяги на стенах.
И твоё имя у каждого солдата на устах.
Тебя целует сам магистр:
«Прекрасный воин. Господа слуга»,
Теперь ты гордый города «бурмистр»,
Но по дорогам все ещё течёт красна вода.

Ты пишешь девушке своей письмо,
Где извиняешься за все свои поступки.
Ты натираешь сладкой мирою чело
И забираешься на верхние стены уступки.

Ты много видел, многое слыхал.
За век короткий многим побывал.
Но так не смог ты распознать:
Где Дьявол, Бог, а где любви велика стать.

И знаешь ты, что демон во плоти
Не тот, кто книги изучает.
Он тот, кто избирает зла пути,
Кто важность жизни отрицает.

В руке твоей светлеет крест,
И сердце в глубине ликует.
И в мире нет дьяволих мест,
Есть те, что человек бичует.

Ты поднимешься на каменный уступ
И смотришь на пустыни вечность.
Всю жизнь свою ты был так глуп,
Ты проявлял святых отцов беспечность.

Лишь шаг вперёд - и ты летишь в обрыв.
Перед глазами лик любимой.
Ты не считаешь её слишком уж ранимой.
Ты слышишь рога Божия призыв.

И тьма, лишь миг пред новой жизнью.
Найдут тебя твои солдаты.
Покрыт кроваво-алой слизью,
И органы - подобье ваты.

Тебя почтут как воина Божьей славы,
Поставят памятник в какой-нибудь аллее.
Но ты-то знаешь, что твои заслуги малы.
Ты делал этот мир чуть-чуть чернее.

Но ты раскаялся.
И это - твоя воля.
Ты в жизни боем маялся,
Не видя края поля.

И боль людей лишь в их сердцах.
Они не ищут праведных путей.
И ненависть лишь в их глазах,
Они не страждут усмирения страстей.

Года проходят, спокойствия не наступают.
И в этом наша лишь вина.
Среди людей героями тех величают,
Кто в ранг любви возвёл исчадье зла.