Так я кричу...

Так я кричу: "Окстись!" –
сквозь пересохший рот,
в пальцы входя твои
дрожью слепых лопаток,
что полумрак — цветист,
что расцветай, порок;
что – меня сотвори,
чтобы я был лавандов.

Чтобы я был огнём
и танцевал в глазах,
в этой голубизне
славной твоей пустыни,
потому что о нём
страсти хмельной азарт:
вроде — и чёрт бы с ней,
да никак не остынет.

Я умоляю: "Прочь!"
Я заклинаю: "Прячь!"
И попрекаю речь
узостью всякой речи.
Пальцы запомнят дрожь;
время хреновый врач:
ты решишься залечь,
а оно — не излечит.

Будешь вставать поутру
и уходить на свет,
и возвращаться назад
затемно, мой скиталец.
Так я и не умру
в этой слепой Москве,
всё танцуя в глазах
неугасимый танец.


Рецензии