Рудольф Нуреев. Триптих

1. «Пассакалья»

Танцующий демон был лёгок неистово.
В запальчивой дерзости не укротим.
Он крови не пил и мечом не арийствовал,
взрываясь на сцене сильней, чем тротил.
Не Шива сторукий, швыряющий звёздами,
а рвущий на части себя Дионис.
Своё естество распинал и нахлёстывал.
Порхал невесомо и рушился ниц.
В дуэте со Смертью сорил поцелуями.
Метался по миру, болтаясь в петле.
Коварною Славой потешно балуемый –
корсар Терпсихоры в ковбойском седле.

27-28.09.2017

2. «Щелкунчик»

Левиафан, разомлевший от вздорной Идеи,
вынес за скобки свободу и боль человечью.
Всё под контролем. Давно отпылали Вандеи.
Писк «единицы» прессуют партийною Речью.
В космос шагнули. Чуть что – козыряем балетом.
Куклы, как куклы. Пляши под волынку, Щелкунчик!
Добрый волшебник вручает на счастье билеты.
Добрый не режет, а только легонько щекочет.
Маски есть маски. А мальчик вживую танцует.
Мальчику нравится танец и юное тело.
Левиафан наблюдает за этим с ленцою.
Шалость, конечно. Но, вроде, в терпимых пределах.
Вышел в трико?  Караул! Хорошо – не раздетым.
Вот, обласкаем – и шёлковым станет строптивец.
Власть предлагает контракт. А могла бы – кастетом!
Чай не таких удальцов за века укротили.

28.09.2017

3. «Жажда жизни»

Каскады «па», отточенность «пассе».
В «Жизели» Адана, в «Раймонде» Глазунова.
Взлетая… Падая –
Не хочет быть, как все,
взыскующий экстаза Казанова.
А жизнь, ключом Кастальским окропив,
вернёт своё по самой верхней ставке.
Мелькают кадры, сбитые в рапид.
Трепещут крылышки на кончике булавки.
Ты смертен, изнурённый полубог!
Кумиры новые возвышенно порхают,
раскручивая времени клубок
на фоне отмирающих архаик.

3.10.2017
PS:
«Я умру полубогом!» – так называется книга Елены Обойминой, посвящённая Рудольфу Нуриеву.

Казанова… Эта легендарная личность скрывалась под множеством масок. Современники знали его как драматурга, музыканта, тайного агента, алхимика, дипломанта и страстного любовника XVIII века.
В 2004 г. балетмейстер Ю.Пузаков поставил балет  «Казанова (страницы жизни)».
Разрабатывая либретто балета о прославленном историческом любовнике, балетмейстер стремился показать любовь. Но не плотскую и земную, а воспаренную, дающую возможность обрести полет-то, что было высшим смыслом существования Джакомо Казановы. Музыка Т. Альбинони, Л. Бетховена, А. Вивальди, В. Моцарта как нельзя лучше подходит для раскрытия образа человека, превратившегося в миф, написавшего в конце своей жизни: «Любовь – это поиск».