Надежде

Догорает заря, небо собирает алые облака,
понижает яркость на голубом дисплее.
Мой часовой пояс отправляется в сон,
Надежда впервые пробует сигареты.

Фарфоровой куклой разбивалась тысячу раз,
и каждый раз её по кусочкам склевали по новой,
вроде бы должна уже стать непрошибаемою, как сталь,
но нежна, как и все кто рождался с ветром весною.

Истерия в запутанных проволочных волосах,
и использованная доверчивость невинной души.
Людям проще замять торчащие остро углы,
чем осмыслить детство и отсутствие в нём любви.

Мол « Ну была одна, что с неё станется,
выжму всё нужное до последней капельки,
и пускай себе дальше катится, я же временный,
меня же ничего из этого не касается».

Только за приручённых ответственность не снимается.
От этого в кукольном замке стены трещат по швам,
и взрослый мир, как чёрная метка и клеймо,
Всегда по пятнам, за каждым окном. Вот и оно.

Из маленькой девочки, выросла в Хиросиму,
носит розу около сердца и кита на левой руке.
Как же дико и грустно смотреть на то, как стонет
загнавший сам себя в угол ласковый зверь.