Неудачная операция

А мы не помним имена и даты,
Но говорим - уверенно и матом,
Что были даты, были и герои...

Смывают кровь с перчаток, как помои,

Брезгливо, быстро, крайне аккуратно.
И на душе, и на халатах - пятна,
И за душой, и под халатом - в строки
Сложилась жизнь.
Уверенно и строго

Нахмурив лоб и, сквозь прицелы глядя,
Он точен, быстр, отточен.
Впрочем, надо
Кому-то верить в то, что было.
Море -
Таких историй.
Списанных историй.

...В архивах полки, пыль, бумажным залпом:
- Найдите жизнь!
И, провожая взглядом:
- Спишите жизнь, освободите место!

Вертелась ось поломанного кресла

Вокруг земли, наматывая ленту,
Речитативом, изложив легенду,
Одну из версий (версий было много)
На той планёрке Утреннего Бога:

- Я сам не бог. Но давят под лопатки
Сложённых перьев -
Ими я в тетрадки
Нет, не стихи. И нет, совсем не сказки.
Но из прицела, глядя из-за маски

Играю боль на тонких или жутких
Жгутах и нитках.
...Где-то в промежутках,
Свищах и спайках, и в анастомозах,
Терялась смерть.
Иголкой.

Под наркозом

Писали письма - пьеса операций,
Шёл третий акт. Настырный папарацци
Всё щёлкал плёнку, изводя запасы
Её на то, чтоб всем боеприпасам

Успеть дойти к невидимому фронту.

...Оставив всё и постояв в сторонке,
Развесив руки - плети или тряпки...
- Сожжённых перьев.
Ими я в тетрадки

Нет, не стихи. Не повести, романы.
Но пыль архивов (доза графоманам),
Бумажных стопок списанные листья,
Путь те, кто хочет, в них поищет истин

Живых героев с правом на ошибку,
Где между строк разрезы.
Каждый - пытка
Ума и тела.
Нет, не надо драмы.

...Но, как помои, смоют след кровавый

С усталых рук посмертным приговором.

...Но мы не помним...
Просто в разговоре
Мелькнёт как вспышка:
- Это - где-то было...
Сожжённых перьев пепел.
Всё.
Остыло.