Астрал

Он поднял голову
Его глаза струились капельками серебра:
«Так ты не шлюха? »—
Спросил он сухо
И глупая опять пошла игра
И он глупее ничего спросить не смог бы
Кем же была она?
Он аккуратно встал и подошел чуть-чуть
Так, чтоб слезу смахнуть
Он быстро отряхнулся
И как тростник шатнулся:
«Так ты не шлюха?»—
Повторил он глупость вслух
Сквозь серебро легонько перевел лишь дух
И отвернулся.
Он был готов и растерзать ее
Себя загнать же в угол, но...
Он был напуган,
Почувствовав губами дно
Он отскочил упруго
От грязной истины своей
От той, что всех была ему милей.
Все было глухо.
Она не шлюха...
Он размышлял трясущимся лицом
Успокоение искал в одном
В двух буква до, в частице не
Он нажимал по ней вдвойне:
«Ты — чистый ангел, что светлее нас
Я понял это тот же час»
Он развернулся...
Улыбка расплылася на лице
Широкой радостью блеснул сей взор
Он понимал, что чистый вздор
То, что несут его уста
Но не сумел он перестать
И продолжал дурной играть:
«Ты та, ради которой я живу
И да! Подсел я на иглу..
Я без тебя не вижу жизни!»
И как больной он повторил все трижды.
И стало стыдно на челе
И красный стыд щеками запылал
И спазма пробежалась по ступне
И вот, мой друг упал.
Как он страдал!
Нельзя и каплю передать морей
В которых он тонул скорей
Чем успевал подумать
Он встал совсем угрюмый.
Она стояла без движенья
И так стояла без сомненья
Он закричал почти в упор:
«Я вас убью сейчас!»
Сейчас же быстро подскочил
И так же быстро застрелил...

Давяся кровью и слезой
Вдруг перестала быть немой:
«Я вас любила!
Как травка любит солнца свет!
И мне милее нет
Чем рядом с вами быть
Как вы могли так поступить...
Но все же... буду вас любить...
»
Глаза ее пархнули вниз
И глупости каприз
Была убита милая его
А он убит был уж давно
И пуля продавила мозг
И он упав, оглох...
Его лицо....
Улыбкой мягкой и простой
Застыл навеки облик твой...