Поленово

В неуюте своем, в беспорядке
Зимних дней, примерзавших к стеклу,
Убегавших толпой без оглядки,
Рухнувших в полуночную мглу,

В малоснежном покрове, сиротстве
Проступавшей из снега земли,
С гололедом в затертой коросте,
Без звезды, без зари, без  любви,

В этой малости дней, в оскуденьи,
В черноте за окном и тоске
Все ж сияло святое мгновенье,
Ярче чуда - на дальней Оке.

От реки, от зеленой осоки,
Забираясь все выше в откос,
Просека между сильных, высоких
Красных сосен и белых берез

Уводила неспешно, подробно,
В разноцветной траве, среди птиц
К дому старому в окнах просторных
С тишиной и красой черепиц.

Там фигурки египетских мумий,
Акварели, рисунки фарфор…
Но всего притягательней будет
Твой, хозяин, задумчивый взор,

Из портрета глядящий в столетье,
На толпу, что по дому гудит,
Восклицаньями и междометьями
Воздух в зале омыт и разбит.

Что мерещилось в той отдаленной,
Жизни сильной среди тишины –
Только труд, только подвиг бессонный,
Ради Родины, ради страны.

Под ладонью перила – медова
Золотая древесная ткань.
И молчит всею сутью суровой
Холст свободный, подрамника грань –

Как известье, что больше, чем тайна,
Жизнь художника – тайна без дна…
И по всей, по московской окраине
С этой тайной, щедра иль бедна,

Словно светом каким-то объята,
Я живу. И со мной – далеки –
Сосны красные, белые пятна,
Дом и тихая радость Оки.