Три калеки

Не знаю где и в коем веке,
Но жили-были три калеки.
И каждый вечер под забором
Все собирались вечным спором:
В награду или во спасенье,
За подвиги иль прегрешенья
Для них не горьки и не сладки
Даны им были недостатки.

     Глухой болтал все без умолку,
     Без прока, повода и толка:
     Мол, Господин наш, мол, Всевышний,
     Не просто так он счел не лишним
     Беднягу слухом обделить,
     Мол, чтоб от сплетен оградить,
     И, что глухих жалеть – напрасно,
     Мол, быть глухим – это прекрасно,
     Что для него нет шумных споров,
     Нет языков злых, нет укоров,
     Не слышно лести, издевательств,
     Не слышно матерных ругательств,
     Не слышны чепуха и бред,
     Зато, мол, видит белый свет
     Без громких, резких искажений,
     Без лжи, сварливых наставлений,
     Что горд небесным он «подарком»,
     Что блажь такую недостатком
     Коль посчитал он было б стыдно,
     Что глухота его завидна;
   - О, счастье! – вдруг он прокричал.

Немой в ответ лишь промычал.
Он с «глухарем» был не согласен,
Но вой немого был напрасен,               
Пока мычал он, напрягался
Глухой сидел и улыбался.
Немой притих и замолчал,
Лишь головой сидел качал.

     Не видя глупые те лица,
     Слепой решил начать хвалиться,
     И, зная, что глухой не слышит
     Его портрет словами пишет:
   - Вот, недоумок, идиот!
     Какую чушь он тут несет?!
     Он самодур и тем богат,
     Послушайте, чему он рад,
     Бедняге, судя по всему,
    «Дурак» написано на лбу.
     Коль был бы капельку умен
     Он понял бы, чего лишен.
     Ведь можно помереть от скуки,   
     Не слыша голоса и звуки.
     Быть может, я и слеп как крот,
     Но далеко не идиот.
     Мне чуточку сейчас обидно,
     Что этого глупца не видно.
     Я рад, что слышу песни птиц,
     И смех, и голоса девиц,
     И шум воды, и ветра шепот,
     И ребятни веселой топот,
     Люблю, когда звенят монеты
     И сыплются с уст комплименты,
     Люблю я сплетни во дворе,
     И петуха крик на заре,
     И стук дождя по старой крыше…
     Какое счастье это – слышать!
     А слепота – это намек,
     Совсем не кара, не урок,
     Могу сказать я с утвержденьем:
     Не видеть – это наслажденье!
     Нет для меня уродцев вечных,
     Красивы все и безупречны,
     Тонов нет мрачных и ужасных,
     Представлю все я в светлом, в ясном,
     Воображу как можно лучше
     И, как мне слышится, озвучу.
     Что говорить, болтать напрасно,
     Все очевидно так и ясно…

Немой опять вдруг стал мычать.
Что он в ответ хотел сказать
Лишь одному ему известно,
Другим совсем не интересно,
Лишь догадаться стоит тут
Какие версии гнетут
Больного старого калеку,
Дано, возможно, человеку
Безмолвие то не спроста,
Знать, впрок молчат его уста.