Абсолютная натура февраля

Мы для нас, они для них.   
В темном зале гул затих   
И подмостки обвалились,   
Краски с декораций смылись,   
Все куда-то унеслось,   
Утонуло, не спаслось.   
И свеча в руке потухла, 
И сирень в саду пожухла. 
И пожухлую сирень   
Уложили стопкой в тень,   
Под навесом до зимы –   
Уложили сами мы.

А когда метель завоет, 
А когда февраль завоет   
И в трубе опять заноет,   
Разгуляется отважно   
Черный ветер ночи сажей   
И задует в доме свет,   
На столе задует свет,   
Заметет тропинки след   
За кулисы, в пустоту...   
Роль на языке, во рту,   
А наружу не выходит.   
Буря мглою хороводит,   
Приглашая всех к столу   
На священную золу,   
К чашкам с розовой каймой.   
Патефон молчит – немой.

Звук не долетит сюда,   
Здесь давным-давно беда   
Съела даже моль в шкафах.   
Тишина висит. В шарфах   
Два сидят Сарданапала   
И Луна с небес пропала –   
Закатилась за комод.   
А вишневый огород?   
Продан, срублен и в бетон   
Он навек запечатлен,   
Лишь две капельки пурпура –   
Абсолютная натура –   
На ладони у меня,   
В феврале восьмого дня.