Призвание

Сражение при Гангуте 27 июня 1714 г.(А. П. Боголюбов, 1877 г.)

«...сей особою прозорливостью и великим духом одарённый государь был от природы величайший неприятель гордости и праздности, и для того награждал не по роду, но заслуги, в ком бы оные не приметил, и тот только был у него в отменной милости, кто вернее и усерднее служил Отечеству, а сие и было причиною, что при нём никто не смел возносится породою, как то прежде в России было обыкновенно.»
(И. И. Голиков «Деяния Петра Великого»)

С союзниками мы не порывали, чтоб договоры сохранить -
Из собственных соображений исходили.
Ведь нужен был нам датский флот, он к миру путь ускорит.
Я говорил, чтобы поласковей к датчанам подходить -
Союзников не отгонять, пусть даже если нам не подходили
И очевидно то, что подлецы, но правду говорить не стоит.
Примут на зло слова, со шведами нам будут козни строить.

Иное дело если б мы имели вдосталь корабли на море,
Но их в достатке нет. Нутро тягуче непрестанно ныло
И приходилось шатких ублажать, чтоб от себя не отогнать.
Жизнь нам уроки даровала, и истины звучали в разговоре.
Сущность могущества не в том, чтобы латать что гнило.
Нам понимание пришлось п;том и кровью добывать.
Потребно глупость извести, чтобы судьбу не проклинать.

Вся суть могущества - вера в Творца и в собственные силы,
Во всесторонне взвешенной реальности,
В которой нет присутствия надежды на былое.
Зависимая ставка на союзы - клеймо: «Правители, вы хилы
И окружаете себя стеною непроглядности
Искренне веря в то, что вас минует племя злое,
Не разглядевшее негодности и устремленье холостое».

В теории и практике я это понял и перестрадал,
Мои усилия и думы Отчизну к возрожденью звали -
Не к появлению на свет из тьмы, а к торжеству над тьмой.
Продуманно, ускоренно я флот и армию России создавал,
Чтоб наши воины славно воевали
И перед миром мы предстали сильнейшею страной,
И чтоб, от а до я, исполнился план мой.

Ни сил, ни времени, ни средств я не жалел для цели,
В которой главной силой движущей был флот.
Созданию верфей и спуску кораблей я уделял всего себя.
Вот наши бригантины по водной глади птицами летели
И помогали укреплять Отечества родимого оплот.
К могуществу прийти лишь сухопутным шествием нельзя,
Ведь суша среди вод и мы от сотворения друзья.

Я круглый год под парусом ходил, морское дело постигая.
Чтобы других учить, мне нужно было самому уметь.
Учителей в достатке, но личный опыт не в пример.
Мы обучались этому искусству - себя превозмогая,
Порой в ненастье бурное с волной встречая смерть.
Даже зимой по льду Невы полозьями скользил мой буер,
Чтоб не забыть морских экзерций и навык мой не умер.

Любое повышение в чине должно быть отражением заслуг
И просто служба не является залогом для наград.
До чина контр-адмирала от низших должностей я шёл
И заслужил его пройдя в сражениях средь горестей и мук.
Я в этом звании с супругою свершил наш свадебный обряд,
В Санкт-Петербурге нам салютовали, был радости парад
И фитили зажжённые горели - сверкая буквами: «ВИВАТ».

Мы, вопреки всем проискам союзников, сумели устоять
И одержали в Померании победы.
До чина генерала полного от бомбардира дослужился я.
Пришлось на суше и на море в сражениях участвовать
Переживая взлёты и паденья, все радости и беды.
Порой стихии нам урон несли страшнее оружейного огня -
Зной, голод, холод более забрали, чем шведы у меня.

В двадцать два года отроду на море начал я служить,
Несколько раз мне довелось увидеть шторм ужасный,
Один из них три галиота потопил и экипажи двух сгубил.
Себе взял пошлину владыка, а нам случилось дальше жить
И я готовил Русский флот идти в поход опасный.
Корабль домом стал моим, я строил флот что было сил -
Все экипажи обучил и корабли необходимым оснастил.

И Бог послал благоволенье при испытании трудов -
Наши эскадры дружно вышли в море,
Чтобы на берег высадить десант, и выгружать снабженье,
Чтоб быть препятствием для Швеции старанием каперов2.
Эскадру шведскую увидели мы вскоре
И завязали с ней войну - морское крупное сраженье,
В котором мы побед искали, а гордым шведам пораженье.

После доставки провианта в Гельсинг-форс
По пути следованья в Або
Галерам нашим шведская эскадра загородила путь.
Я на Гангутском полуострове исследовал всю местность
И разумел, что лучшего нам для победы и не надо.
На узком перешейке решился к хитрости прибегнуть,
Чтобы победным воздухом вздохнуть.

Как-будто судно волоча на берег противоположный,
Солдаты брёвнами переволоку устилали.
Шведы увидев действия поспешно разделились,
Стремились помешать, приняв за истину манёвр ложный.
Мы же немедля воротились и на оставшихся напали,
И всей ожесточённой силой без передышки бились,
Покуда нам борт; их, штир и бак все покорились.

Воистину, не выразить словами всё мужество солдат
Среди жестокого огня насмерть стоявших,
На абордаж берущих корабли, стреляющие им в упор.
Не ядрами, а силой огневой на клочья разрывал горячий ад.
Я видел храбрецов в голодные глаза погибели взиравших.
На палубе от крови скользко, воду окрасил кровяной колор
И море вспенилась от тел, пучина крала жизнь как вор.

Штиль шведам воспрепятствовал идти к своим назад.
Не малой кровью пролитой победа нам далась.
Среди трофеев - шесть галер, фрегат и три шкербота6,
И сто шестнадцать пушек, и пленных тысячу солдат.
В Стокгольме же переполох, паниковали люд и власть.
Наш русский боевой искус уверил всех в рожденьи флота
И с новым рвением пошла неутомимая работа.

Торжественно Санкт-Петербург встречал морской парад,
Приветствовал восторженно с победою идущих.
В Неву вошли галеры - победной доблестью всех первых.
А в след - трофейные суда, моя галера, две везущие солдат.
Затем всё шествие продолжилось на суше,
Где шведский контр-адмирал ведён был среди пленных.
Я ж во главе полка шёл славою последствий непременных.

Под Триумфальной аркою - ура неслось со всех сторон,
Символизируя победу и ратность жизни предстоящей.
Сама ж дуга украшена рисунками, что простирались вкруг,
И так как вражеский фрегат по-русски назывался «Слон»,
На арке был изображён орёл поверх слона сидящий
И надпись объявляла всем: «Русский орёл не ловит мух!»
Моё стремление, к несчастью, для того кто оставался глух.

продолжение следует: