Привратник

Иногда мне кажется, что я - чей-то сон... Иначе с чего бы мне приспичило веками торчать возле неведомо кем неведомо где поставленных врат безмолвным изваянием? Я оживаю, только когда очередной путник проходит свои неизменные семь шагов по коротенькой тропинке, начинающейся где - мне не известно, но всегда заканчивающейся прямо перед тяжелыми створками врат. Тогда я достаю ключ, поворачиваюсь к гостю спиной и отпираю замок. Мне немного любопытно наблюдать за метаморфозами ключа, замка и самих врат, пусть даже от их вечной изменчивости глаза устают ничуть не меньше, чем если бы они всегда видели перед собой одну и ту же картину. В конце концов, врата - это всегда врата, замок - всегда замок, а ключ - всегда остаётся ключом. Правда, выглядят они, бывает, весьма причудливо, - но, если немного подумать, всегда можно найти способ совместить их в одно целое. Эта задача привносит в моё существование некоторое разнообразие, хотя, казалось бы, за то время, которое я здесь нахожусь, варианты трансформаций должны были уже давно исчерпаться...

В этот момент путники часто мной не довольны. Они считают, что я специально медлю и вожусь с ключами слишком долго, чтобы заставить их нервничать. Этого я не понимаю. Куда они так торопятся? Что влечет их за эти створки? Я давно уже не пытаюсь спрашивать: мои вопросы их пугают, а я не люблю, когда гости пугаются. Когда они просто молча стоят на пороге, такие одинокие в своем ожидании, я ещё могу что-то прочесть по их лицам, прикоснуться к их мыслям и чувствам... Но стоит мне обратиться с вопросом, всё меняется. Они не отвечают мне. Они думают, что я над ними издеваюсь, или, в крайнем случае - проверяю. Они уверены, что мне доподлинно известно, что именно привело их сюда, и уж тем более - я должен быть в курсе, что ждёт их по ту сторону. Они спрашивают. Даже так: они вопрошают. Они припадают с мольбой к моим ногам и готовы на всё, чтобы хоть немного узнать о своей судьбе заранее. И, пусть врата откроются для них через мгновение, это мгновение вдруг становится для них - невероятно ценным, и уж точно они не готовы тратить его, отвечая на мои глупые вопросы. У них есть свои, более важные.

Поэтому я молчу, как бы заранее устанавливая этим негласные правила нашей встречи - и тогда, чаще всего, молчат и они. Но некоторые... Их не проведешь напускной суровостью, и они говорят со мной, как со старым знакомым, называют меня различными именами, и тогда я смущаюсь - ведь они меня явно с кем-то путают. И вот именно в этот момент мне в голову и закрадывается иногда мысль, что, может быть, я - всего лишь их сон? Как и эти врата - ведь недаром столь изменчив наш облик. Что происходит между визитами - я не помню, но, как только кто-нибудь делает первый осторожный шаг по тропинке, я различаю реальность вокруг. Каждый раз она выглядит иначе. Неизменным остается только само наличие в ней меня, тропинки, врат, и ещё - остаётся неизменной роща, заслоняющая от меня горизонт. Не далеко и не близко, в самый раз для тайны.

Вечнозолотые листья стройных высоких деревьев при легчайшем дыхании ветра издают едва различимый звон, который словно бы складывается в далекую, исчезающую, неуловимую мелодию. И даже когда её не слышно, остаётся ощущение, что она звучит глубоко внутри тебя, наполняя душу покоем и миром. Путники тоже чувствуют это, их лица светлеют, - и в такие моменты я вижу в из глазах чуточку больше. Мне даже кажется, что это не они, а я - стою у врат, и это для меня суровый привратник, никуда не спеша, отпирает тяжёлые створки. Поэтому я люблю ветренные дни. Жаль только, ветра не часто залетают сюда, а когда залетают, не остаются надолго: вдоволь наигравшись призрачной музыкой золотой листвы, они улетают прочь, чтобы больше никогда не вернуться. Сюда никто не возвращается дважды.

Последнее время я всё чаще представляю себе: а ведь я мог бы жить там, в этой роще, среди золотых деревьев, - и в такие моменты я вожусь с вратами значительно дольше. Путники опять недовольны, но мне нравится мечтать об этом. Там, наверное, растёт мягкая золотая трава, а среди деревьев ходят умные звери с золотыми гривами... Это, конечно, всего лишь фантазии - оперение птиц, стаи которых, как случается, облаком трепещущих крыльев взлетают над вершинами деревьев, - какое угодно, только не золотое, словно птицы решили раскрасить этот мир яркими живыми красками, раз уж никто больше не удосужился этого сделать.

Бывает, я даже мечтаю, очнувшись при появлении очередного посетителя, что, вместо того чтобы окинуть его сумрачным взглядом, отвернуться и заняться замком, - я улыбаюсь ему и молча ухожу в сторону живого золота рощи. Интересно, а кто в этом случае встанет вместо меня у врат? Ведь, наверное, я всё-таки не зря здесь стою, раз так было заведено с начала времён. И вряд ли путник согласится меня заменить - они все так стремятся как можно быстрее оказаться на той стороне... Но я нашел решение. Даже любопытно, почему оно не приходило мне в голову раньше. Насколько я помню, ещё никто не приходил с той стороны врат. А те, кто приходит с этой стороны, вполне смогут обойтись и без меня. Надо только оставить ключ в замке...