Елена-вальс. Маленькая поэма

1.

На цыпочках робко ступая,               
негромкую тронув струну,      
вальс лапкой из нежного фая
снял с бархатных нот пелену. 
               
Одна прозвучала послушно,               
несмело привстала, и вот -   
чуть слышно подкрался зовущий,               
волнующий первый аккорд,

застенчиво обнял за плечи
и властно увлек за собой               
в блаженство нечаянной встречи,               
начертанной долей скупой.

Летит вальс, волнует и кружит               
хмельным вихрем взглядов и фраз,
окутав туманами кружев,               
чаруя сиянием глаз.
 
Томительны па и невинны,               
душа запросилась в полет!               
Судьба в час неисповедимый
на бальном паркете ведет.
   
Порхают улыбки, ладони,
мерцает вино в хрустале, 
и перстнем рисуют мадонны               
свой вензель на льдистом стекле.

Ах, вальс,
ты - восторг ожиданья,   
невнятное «да», светлый сон,
мучительный миг расставанья
во тьме у дворцовых колонн!   

 Резвятся у люстр херувимы…
тихонько вздыхает паркет.
Как преданно были любимы
суровые пленники лет!
               
Волнуются грустные струны…
ах, вальс,
было дивно ль, хмельно ль?
КружАт над землею подлунной
две ноты со знаком бемоль.

Последние па…
Тают свечи,   
на кресле забыто эспри.       
Ах, вальс…
твой призыв будет вечен,
ты - память, мольба и каприз!
               
…коснуться волос на мгновенье,
вдохнуть неизбежность дорог,   
испить пальцев переплетенье…
ах, вальс!
Ты – кудесник и рок!


*
Сиреневой дымкой завьюжен   
кареты след.
Теплая печь…
сквозь блики свечей – поздний ужин,
и – ангел
над снежностью плеч.



2.

Походная мчится кибитка               
с разлукою на облучке,               
и все так тревожно и зыбко               
в неясном глухом далеке.


На лунном холодном безмолвье               
снега полуночные спят,
да кони в покорной неволе,
звеня бубенцами, храпят.

Свернулась надежда улиткой               
в мундире с витым галуном,
не спит под бобровой накидкой               
тоска лихорадочным сном.
               
Кивает султан, вязнут кони,      
на кивере – легкий снежок…
из ночи чуть слышное «Помни…»
доносит сердечный восторг.

Коснуться волос на мгновенье,
вдохнуть неизбежность дорог,   
испить пальцев переплетенье…
ах, вальс!
Ты – кудесник и рок!

С молитвой прощанья уплыли
невнятное «да», грусть е-moll.
Над спящей землей покружили
две ноты со знаком бемоль.

Тот вальс… о, тот вальс – упоенье
и трепетных пальцев испуг,
разлук безотрадных смиренье,
и сердца смятенного стук!

Он - свежесть стеснительных лилий             
и грезы девических лет,
что грацией жеста пленили               
героев батальных побед.               

Последнее па.
Обнимая,
простился чуть слышный аккорд.
Над полночью, вальсу внимая,
ладья золотая плывет.

Забылась в ликующем танце               
волшебница зимняя ночь,
зарделась от счастья румянцем,            
сомненья развеяла прочь.

А вьюга то злится, то стонет,
Дорогу совсем замело,
Луна за сугробами тонет.
А где-то светло и тепло,

на бронзу витых канделябров               
слезится дремотно свеча,               
и в темпе adagio largo
рояль замирает, ворча.               

И падают грустные пальцы
на клавиши… чудится скрип
полозьев сквозь легкие вальсы…
…и снег под луною искрит.

Походная мчится кибитка               
с разлукою на облучке,               
и все так тревожно и зыбко               
в неясном глухом далеке.

Смолкают смиренно метели,
звенят бубенцы, мчат века.
Дают на небесной пастели
блистательный бал облака!   





Царское село 19.09.2014

Портрет Е.Г.Чертковой. Художник П.Соколов, акварель.
Ее усыпальница – в Царском селе в Александро-Невской лавре (Духовская церковь).