Василий Жуковский

***

Василий Андреевич Жуковский - (29 января [9 февраля] 1783, село Мишенское, Белёвский уезд, Тульская губерния — 12 апреля [24 апреля] 1852, Баден-Баден, Германский союз) — русский поэт, один из основоположников романтизма в русской поэзии, сочинивший множество элегий, посланий, песен, романсов, баллад, и эпических произведений, переводчик, критик.
Жуковский – один из наиболее субъективных русских поэтов. Понять его личную психологию значить понять сущность его творчества. Природные качества, и внешние условия жизни (помещичья среда, женское общество, благородный пансион, масонский пиетизм Тургенева, литературные настроения эпохи сентиментализма) содействовали развитию в Жуковском чувствительности, мечтательности, любви к добродетели и благочестия «Совершенствоваться..., час от часу привязываться ко всему доброму и прекрасному» – вот путь, который с юных лет наметил себе поэт. Слова «добродетель», «Бог», «жизнь» и «смерть» не сходят у него с языка, и слова эти Жуковский произносит спокойно и благоговейно, как человек, уже обретший тихую пристань. Тревожные сомнения и мучительные искания были чужды его творчеству: он сразу получил готовое миросозерцание и всю жизнь остался ему верен, только развивая свои взгляды и отчасти, пожалуй, углубляя их.  Жуковский твердо знает, как надо жить, и в чем счастье человека. Счастье  прежде всего в удовлетворении  запросов чувствительного сердца. «Для дружбы все, что в мире есть, любви весь пламень страсти», – говорил поэт. В любви душа «вкушает сладость рая, земное отвергая, небесного полна». Он испытал эти неземные радости идеальной дружбы и платонической любви, а вслед за этим познал и всю горечь утрат. Сила этих утрат – такова, что Жуковский превращается в меланхолического  певца  прошедшего.  Меланхолия, хорошо знакомое ему настроение, возводится в общий психологический закон. Только прошедшее – неизменно, рассуждает Жуковский. Оно не умирает, оно еще возвратится нам там, за дверью гробовою; это «нездешнее» будущее так  же верно, как и прошедшее; а настоящее может и должно перемениться, его, в сущности, нет; о нем нужно забыть, отдавшись мечтам о прошлом и будущем.
Убаюкиваемый поэтическими грезами своего творчества, он «среди губящего волненья жизни» сумел сохранить светлое  миросозерцание  философа-оптимиста. Его оптимизм непоколебим, потому что его корни лежат в глубине религиозных убеждений. Жуковский не только твердо усвоил традиционную систему верований, но и опоэтизировал ее.  Вселенная – «необъятный океан света, коего волны быстро летят и гармоническим громом своим славят Вседержителя». Земля – одна из светлых пылинок, составляющих вселенную. Жизнь людей, руководимая верой, надеждой и любовью, полна глубокого смысла; «земная жизнь – небесного наследник», и путь человека «лежит по земле к прекрасной, возвышенной цела». Отблеск небесного в творчестве Жуковского падает на земное и святит его. Все, что на земле и мило, и священно, как призрак, мелькает там, «за синевой небесной, в туманной сей дали»; порою светлое предчувствие поднимает покрывало и в далекое манит. Самые «красоты природы» «пленяют нас не тем, что они дают нашим чувствам, но тем невидимым, что возбуждают в душе и что ей темно напоминает о жизни и о том, что далее жизни». За внешним, видимым миром поэт прозревает «святые таинства»; его «смятенная душа полна пророчеством великого виденья и в беспредельное унесена». Чувство божественного и беспредельного наполняет сердце Жуковского, и в лучшие минуты творчества «горе душа летит» («Невыразимое», «Таинственный посетитель», «Мечта» а пр.). Но благочестивый поэт не дерзает поднимать таинственное покрывало; потусторонний мир не объективируется им в художественных образах, остается одно религиозно-поэтическое настроение, которое и выражается в возвышенно-лирическом тоне его творчества. По основному характеру своего настроениия и по формам своего поэтического творчества Жуковский теснейшим образом примыкает к школе сентиментализма, к школе Карамзина, которого он торжественно называл своим учителем. Как талантливый и своеобразный переводчик и как оригинальный поэт, Жуковский органически входит в историю русского литературного развития, особенно в период исканий «истинного романтизма».

***
Придворный чтец,  цесаревича наставник,
Он  был учителем великого поэта*,
Мудрость излучал его  благородный лик,
Любил зарю, её алые  рассветы.

Природу слушать мог - её биение
Несло его душе  чарующею грусть,
С  печалью провожал сладкие мгновения,
Цветами не был устлан  поэта путь.

В памяти людской  романтиком остался,
И жив  в своих стихах  образ дорогой,
В  поэзии мировым  титаном оказался,
Был сыном для Руси - достойный и святой.

Так  было предначертано судьбою,
Он мир объял своей  любовью
***
Пушкин* признавал себя учеником Жуковского. Жуковский подарил ему свой портрет, на оборотной стороне которого рукой великого представителя романтизма была написана историческая фраза: «Победителю ученику от побеждённого учителя».