песнь окраин

мы живем в поэзии владимирского химического завода,
челябинского компрессорного завода,
амурского кабельного завода.
мы в финляндских пыльных автобусах
летим по краю русского небосвода,
глядим, как бог, одетый не по погоде,
словно птенец, выпавший из гнезда,
идет, не спасенный никем,
и ноги его ранит терпкая резеда,

и хлеб прогорклый заканчивается,
а никто не даст,
и крова нет.

мы живем в поэзии оренбургского станкозавода,
липецкого цементного завода,
глотаем его снег.
по радио говорят:
"смерть", "свет".
по радио говорят:
"вот тьма".

эники-беники,
в этом безвоздушье
не оставляй меня, ма,

надолго.

вышивали ноги, руки,
как дошло до сердца – сломалась иголка.
и оно теперь некрасивое, стыдное.
хорошо не видно хоть,
хорошо не видно хоть.

там, за сотню световых лет,
за ржавенькими калитками,
мы играем в "лэма"
и таня плачет.

"не будь пойманной, давай сдачу" –
так кричат ей –
"не будь пойманной, давай сдачу".
заканчивается век.

мы живем в поэзии брянского машиностроительного завода,
новосибирского авиационного завода,
нас нет.

голоса только, голоса.
громче пой
о том, как на васильковые поля
опадает роса,
разливается рек бирюза.

не слышно, нас не слышно.
и гляди глазами своими
рязанскими
цвета переспелой вокзальной вишни,
как нас ищут
ангелы небесные все в цвету.

и найдут.