Жил от сердца не протянешь к глазу...

Жил от сердца не протянешь к глазу...
И нежность электричеством застряла
                В подушках пальцев.
Как же это я не понял сразу...
Скользкую, улиткою, усталость
                от жары,
Бушующей в крови и будящей не душу...
Екает - не в солнечном сплетении.
В чем смысл – терпеть причуды жажды?
Напрасно плут-язык торгует сажу,
Чтоб подешевле ей замазать веки.
Ресницами ласкаешь кожу,
Но до сердца- груды глупых мышц,
                Узлы из вен, нетерпеливо
Танцующих в продажном ритме.
Как благость нам природа разделила
                Лицо и разум.
Но как же это я не понял сразу...
                Простую фразу....
Мы были глиной, стали пластилином.
Нас мнут- мы мнем  и мнемся сами,
Меняя форму, смысл и глаза,
Как стразы на дешевеньких сережках.
Они глядят то страстно, то невинно:
Мертвой глиной, мягкой глиной...
Мокрой сладкой патокой из яда
Или хлыстом, свистящем о свободе.
Как жалко- нервы слеплены из воска...
                Не тянутся.
И тают, как янтарь - смола, 
                Которая скрепляла
На смерть два обреченные крыла.
Они крошатся, плачут и стекают,
Копясь в концах на скрюченных ногах.
За голову схватясь  и задыхаясь, 
                Синея,
Стараемся их пойлом разогнать...
Не вечен воск под пламенем пожара.
                От холода он треснет.
Впрочем, проще его вытопить совсем
Из нашего резинового тела,
Что копеечной под ценником игрушкой
Давно уж завалялось на витрине.
Издержки массового производства!
Где ценность для того, чего в избытке?
Для редкостей в универсаме нету места:
Сломаются под натиском витрин.
Бродишь по кривому лабиринту.
Глаза, глаза! Зеркал так много.
Нет лишь отражения души.