Лиловый свет

свет, утопая в уюте квартир, ночью запутался в шторе;
мягкий лиловый окрас приобрёл, весь растекаясь по полу.
тик часовой — концентрация дней, прожитых лет, — псевдопамять.
времени свойственно жертвы хранить прежде, чем снегом потаять.
всё, что нетленно не терпит потерь меж заголовков газеты;
средь новостей и не встретишь «поэт», время писать им сонеты.
гул поездов отдаляясь туда, солнце где позже заходит,
сладкие сны забирает с собой, место кроватным — в вагоне.
дверца скрипит — умоляет заснуть, вспышки зрачков лишь пугают;
детских фантазий ревизия — шкаф, монстры в одежде плутают.
 
крыши, романтика, вина Шато — высший предел всех мечтаний;
в руки согретые пледом вложить стих с говорящим названьем
«любим не вечно». любви приготовь свой, априори, конечный
срок, но особо не думай тревог, — чувствуй, шагая по встречной,
тело своё на границе миров, что осязает машины
слабой эссенцией света. фантом вглубь погрузился квартиры,
дальше последовал сны отыскать — в тёплый источник постели,
но оказалось, что снов поезда далью давно отблестели.
всё, что осталось: прискорбно принять то, что заснуть не под силу
и с упоением свету внимать, мягкий он, хрупкий и хилый.