Раскоп...

Лишь ржавые сады в глазах цвели...
И упражнялась страсть на выживание...
А в тайных комнатах души...
Уже мели...
Метели одиночества,  страдания...
Смотрели вдаль...
Уставшие глаза...
В них листьев патинная  медная нирвана...
В них, отрываясь в небо стрекоза...
Пила Любовь из облачного крана...
Был слышен шерох...
Белого песка...
Раскоп...
И челка выгореть успела...
И памяти беззвучная река...
За долгий месяц страшно  обмелела...
Там машет море...
Голубой рукой...
Искрясь от безысходности простора...
Там пеной задыхается прибой...
И солнце не выходит из запоя...
Брезент накроет...
Брошенные дни...
И в зимний сон обломки с черепками...
И будут сниться...
Призрачно они...
Московскими бездонными ночами...
И все слова...
Развеятся песком...
И чувства улетучатся, как запах...
И в горле будет долгий горький ком...
И зверь пушистый — мозг...
На слабых лапах...
Прошу простить мне...
Искренность мою...
Такое полотно само соткалось...
Что чувствую и вижу, то пою...
Ну может быть фальшивлю...
Только малость...
Лишь ржавые сады в глазах цвели...
И упражнялась страсть на выживание...
А в тайных комнатах души...
Уже мели...
Метели одиночества, страдания...