Наболевшее

Не судите других, камень в сторону бросьте,   
мы привыкли другим перемалывать кости,
замечаем соринки мы в людях так часто,
у себя же не видим и брёвен, к несчастью.
        День и ночь мы готовы трепать языками,
        и жонглируем мы аж взахлёб именами.
        Удовольствие ищем в клокочущей злости,
        мы могли бы ударить не словом, а тростью.
Критикуем всегда и в грехах обвиняем,
никого, никогда и ни в чём не прощаем.
На работе и дома людей четвертуем,
поминаем мы чёрта, а Бога – лишь всуе.
        Наша сущность – злорадство, гордыня и зависть,
        нет бы, взять и убить в себе низости завязь.
        Ставим клейма и штампы, порой не дослушав,
        и, навесив ярлык, мы не видим, что души,
        как заброшенный сад, заросли сорняками,
        удивляемся, если не нравимся сами.
        Мы вгрызаемся в сердце и плоть, как шакалы,
        самосудом линчуем, и нам – таки мало.
Нам бы только смеяться над тем, кто потешен.
Ну, а совесть? Молчит, будто каждый безгрешен.
Мы язвим, забавляясь, с особым сарказмом
над людьми, что глупее, почти до оргазма.
        Не хотим над собой ничьего превосходства,
        угодить нам не может никак руководство, 
        а оно же над нами жестоко хохочет,
        и оно с нами сделает всё, что захочет.
Чёрной краской, и только, мы лица рисуем,
мы людей, словно карты в колоде, тасуем.
Обвиняем мы их с прокурорским напором,
нападает один, подпрягается свора. 
        Оскорбить и обидеть умеем не глядя,
        и ярлык нацепить, что повесить награду…
        В огород бросить камень, как будто бы плюнуть,
        можем палку в колёса кому-нибудь сунуть.
Негодуем на близких, друзей обижаем,
только в том парадокс, что себя унижаем.
Зачерствели в цемент, сердце в лёд превратилось,
загляните в себя… что же с нами случилось?

        И возможен ли шанс, чтоб добру отогреться,
        от суда и возмездия не отвертеться.
        Нам так нравится жалить и бить всех наотмашь,
        как живём мы, о, люди, так гадко и пошло.
Мы исходим слюной,  истекаем  все желчью,
и в злодеек и ведьм превратились из женщин.
На мгновенье бы сесть и сказать себе: хватит.
ведь потомкам твоим за грехи быть расплатой,
нам бы мерзкую слизь из души надо вынуть,
и застывший осколок слезой своей вымыть.
        Помнишь льдинку у Кая отважная Герда
        растопила на сердце слезинками, верно?
        Сказка детская та полюбилась надолго,
        только сколько же слёз нужно нам, может с Волгу.
Стала набожной? Нет, поклоняюсь мирскому.
Почему ж по вопросу простому такому
я страдаю и мучаюсь, мыслями маюсь,
я грущу, сомневаюсь, и каюсь, и каюсь.
Пусть ко мне никогда моё зло не вернётся,
пусть мне завтра о нём пожалеть не придётся.
        Обернитесь же, люди, смените личину,
        ведь во всех своих бедах Вы сами причина.
        Посмотреть бы вовнутрь и в себе покопаться,
        и терпимость найти, чтоб людьми оставаться.


          Февраль – март 2004 – 2007 гг.