Деревня Берёза

Говорят: "Память детства сильнее всего" -
Я согласен, всё сказано верно.
Помню ясно деревню отца своего,
Потому, что был мал я, наверно.

Помню, мчимся на поезде с братом вдвоём,
Манят в даль огоньки семафоров.
Ночь не спим напролёт, встречу с бабушкой ждём,
И надеемся встретиться скоро.

Нам под утро усталость смыкает глаза -
От бессонницы нет лучше средства.
Стук колёс, кроны сосен, горят небеса -
Вот картинка далёкого детства.

В полдень поезд лениво сбавляет свой ход,
И железом скрипит у перрона:
Город Дмитриев-Льговский, вокзал, переход,
Суета небольшого района.

Полчаса на машине - подъём, снова вниз.
Слышен гул колокольного звона.
За холмами деревня, нам, словно сюрприз,
Раскидала берёзы у склона.

Наконец нас встречает родимый порог,
Крыша крытая рыжей соломой.
Вижу всё, как сейчас, и глотаю комок:
Щемит сердце от боли знакомой.

Бабка встретит в сенях и начнёт голосить,
На платочке промокнет заплата.
Не один год ждала нас к себе погостить,
От того-то и встрече так рада.

И распалит на радостях русскую печь,
У иконы подправит лампаду.
В чугунке нам картошку готовясь испечь,
Прошмыгнёт быстро в погреб за хату.

За столом все садимся единой семьёй:
Наша снедь, остывая дымится;
Голый пол земляной, тянет терпкой смолой,
И дымок с тягой в споре клубится.

Мы обед запиваем парным молоком
И влезаем на печь без подмоги.
Глиной пахнет сырой и на печке вдвоём,
Отдохнуть так хотелось с дороги.

Разбудил нас на утро петух за двором.
А на окнах висит, словно сито,
Молью битая шаль и горит серебром -
Это значит всё солнцем залито.

И вскочивши с печи, выбегаем во двор.
Со двора - за калитку к колодцу.
Дальше к мельнице - там, где шумел разговор,
И зерно начинало молоться.

Мужики возле мельницы все в сапогах,
Как один, с "козьей ножкой" махорки.
До сих пор этот запах я чувствую в снах:
С хлебным привкусом, вовсе не горький.

И обратно бежим через луг до ракит,
А от них до колодца родного.
Наш колодец-журавль на ноге одной спит,
Накренясь только вправо немного.

Там, где луг огибает  речушка Свапа,
Мы носились, сбивая колени.
И поставив опять городок "на попа",
Возрождали игру поколений.

Пролетели, как миг, все четырнадцать дней -
Уж пора и домой собираться.
Над деревней кружил долго клин журавлей
И, казалось, просил нас остаться.

Вот и всё - чемоданы нас ждут за углом
Русской хаты, у старой рябины.
Вымел пол напоследок гусиным крылом
И покинул тот край соловьиный.

Не пришлось в этом месте мне больше побыть.
Не вернуть и ушедшего лета.
Только память не хочет деревню забыть
И хранит, как страницу завета.