Еврейка не только жена, но и средство передвижения

СКАЗ ПРО ТО, КАК МОЙ ДРУГ ГРИША, НЕ БУДУЧИ ЕВРЕЕМ, ПЫТАЛСЯ ПЕРЕБРАТЬСЯ В ИЗРАИЛЬ НА ПМЖ


Это было во второй половине 80-х годах XX-го века, в годы приснопамятной ещё многим горбачёвской Перестройки и напряжённейшей борьбы "минерального секретаря" с Зелёным Змием - пьянством и алкоголизмом. Мой приятель Гриша Семаков, во время дружеской попойки, внезапно удивил нас, меня и другого моего друга Шурика Троллинского, загадочно обронённой, пьяной и бессмысленной, как нам показалось сначала, фразой:
- А знаете, пацаны, я твёрдо решил жениться на еврейке!
- Почему именно на еврейке? - хором переспросили мы с Шуриком.
- Чтобы можно было уехать! - решительно обрубил "мастер" Гриша.

У Окуджавы тогда была такая песня: "Мастер Гриша придёт, рядом сядет. Всё наладит...". Вот мы и прозвали иронически Гришу Мастером, потому что он нигде ни разу в жизни регулярно не работал. Сначала Гриша учился в школе, потом в Литературном институте имени Горького, кстати, вместе, просто в одной группе, со ставшей позже знаменитым автором и исполнителем собственных песен бардом Катей Яровой. Но из Литературного института его выгнали то ли со второго курса, то ли с третьего за неуспеваемость.

На прощанье Гриша пригласил всех своих однокурсников на будущую свадьбу с найденной им к тому времени невестой и заранее собрал с них всех по 10 рублей себе на подарок. Квартира у нас есть, но она пустая и нам очень нужна кровать, объяснил он ребятам и девчатам в своей студенческой группе, не спать же нам с молодой женой на полу! Гвоздя в стену Гриша тоже не мог забить. Время от времени, он пописывал какие-то статьи, сидя дома. Однажды "Юность" даже опубликовала подборку его стихов и выплатила небольшой гонорар. Мастер Гриша записывал кассеты с записями Высоцкого, Галича, Окуджавы и Визбора на продажу. А также продавал книги (детективы, как я помню) и эти самые аудиокассеты с авторской песней в электричках. Брали их неплохо. А также разводил дома породистых собак, как Йозеф Швейк у Ярослава Гашека. Так и перебивался как-то с хлеба на квас.

Многих артистов Театра на Таганке Мастер Гриша знал лично. Также он с 6 лет свободно говорил по-французски. Гришина бабушка преподавала в ГИТИС-е французский язык. А впоследствии он, вполне сносно, сначала самостоятельно, а потом на курсах при МГУ изучил немецкий язык. Память у него была и до сих пор есть феноменальная. Но денег это приносило мало. Регулярной работы Гриша чурался, как чумы. Его устраивало только написание статей об авторской песне для "Ваганта" и редкие переводы дома, да и то он, надо сказать, ленился с этим. Но памятью, таки, обладал просто феноменальной. Другой бы чувак двадцать иностранных языков изучил на его месте с такими-то способностями, а не жалких два, усвоенных Гришей, и зарабатывал, как Крез. А Гриша был беден, как церковная мышь и постоянно просил взаймы. Однажды он пригласил нас на день рожденья. Так в комнате не было даже накрытого стола, как у других людей в момент торжества. На кухне девочки жарили картошку на сковороде, потом принесли в комнату и дали каждому бумажную тарелку с жареной картошкой. Пили принесённую нами бутылку водки О,75 л. Обиды не было. Так, значит так. В квартире было человек 20 хиппарей. Курили что=то душистое. Я так и не понял что.

Народная мудрость, выведенная в качестве названия моего ессе, вовсе не анекдот. Гриша был настроен весьма серьёзно. Ему не хватало того Ускорения и Гласности, которое набирало оборот в 1987 году. Требовалось всё это ещё и углУбить. Месье Семаков хотел подлинной свободы, такой как в Израиле и, главное, вожделенного социального пакета безработного, который отсутствовал тогда в СССР вовсе. У немцев есть такое понятие "Идэе фикс"(Навязчивая идея). Так вот "Идэе фикс" сделаться израильским тунеядцем овладела Гришей бесповоротно. Отныне, после исторического: "Жениться на еврейке, чтобы можно было уехать", знакомясь с каждой новой девушкой, мастер Гриша ненавязчиво интересовался её национальностью:
- Слушай, а правду говорят, что ты еврейка? - наивно спрашивал Гриша у каждой своей новой подруги. Ищя потенциальную невесту, он пытливо всматриваясь в черты лица очередной девушки. Обычно его подружки при этом отнекивались и как-то странно хихикали. Но однажды, на слёте КСП проходившем недалеко от деревни Скоротово, одна из таких его новых знакомых, студентка последнего курса Финансового института, ответила так, как он и мечтал:
- Да, а чё такого-то. Ты что, антисемит?
- Да нет, что ты, что ты! Наоборот! - с воодушевлением отозвался Гриша, ликуя в душе: "Ну наконец-то ему улыбнулась Судьба и по-настоящему повезло в лотерее жизни!"

Вот так вот, возле костра, за которым другой мой нетрезвый друг Шурик Троллинский (кстати сам полуеврей) пел мои и свои песни, а также и я, тоже пьяный и расслабленный донельзя, читал присутствующим свои стихи о неразделённой любви, армии, князе Игоре Святославовиче и половцах, текущей международной политике, завязывался их бурный, но увы скоротечный роман. Девушка действительно оказалась самой настоящей еврейкой, но вот беда: она совершенно не стремилась покинуть советскую Родину. Папа её, Борис Семёнович Ткач, был директором крупного кинотеатра "Киргизия" в столице нашей Родины, расположенного около метро "Новогиреево" и, на мутном гребне набиравшей оборот Перестройки, грёб деньги буквально лопатой. Половину кинотеатра он оперативно сдал под мебельный магазин. А в другой половине у него был магазин обоев, видеопрокат и продавались собственно билеты в кино. Сама Нелли Ткач (новая пассия Гриши) уже работала в сбербанке оператором и имела неплохую надежду на карьерный рост. А её младшая сестра училась в элитной английской спецшколе.

- Да на хрена нам уезжать в этот твой Израиль? - искренне недоумевала Нелли, - Кто там назначит моего любимого папочку директором чего-либо? В лучшем случае он будет работать там мусорщиком или ваще сидеть на социалке.
- А вдруг начнутся погромы? Новый Холокост? Разве ты не видишь, Неллечка, как это националистическое Общество "Память" набирает политический вес, а боевики "РНЕ" копят силы. Они уже вместе с милицией патрулируют Терлецкий парк, где у них штаб-квартира! - настаивал Гриша, - Подумай о будущем!
- Слушай, Гришка, кончай мне по ушам ездить! - сердилась Нелли, - Я хочу жить на Родине, в России и точка!

Неллин папа, Борис Семёнович, недавно купил любимой доченьке уютную двухкомнатную квартирку и регулярно подкидывал денежку на житьё-бытьё + Неллина зарплата оператора в сбербанке + сам Гриша сдавал двухкомнатную двушку на станции метро Аэропорт, доставшуюся ему в наследство от бабки. Казалось бы, живи и радуйся! Единственным минусом было то, что сам Мастер Гриша ни дня в своей жизни нигде не отработал. Он был бывшим "таганским мальчиком", лично знал многих артистов Театра на Таганке, например, Аллу Демидову, Зинаиду Славину, Бориса Хмельницкого, два раза даже звонил на квартиру к самому Высоцкому и читал ему свои стихи. Причём, Высоцкий (абсолютно не зная его тогда) один раз в 1978 году даже провёл его, 16-летнего театрала, на спектакль "Гамлет" без билета. Гриша подстерёг Высоцкого у служебного входа в Театр на Таганке. Наглость - второе счастье. Мне бы такое и в голову не пришло. Леонид Филатов при мне дал Грише 25 рублей в долг. Это я видел сам, в 1984 году около кинотеатра "Тбилиси". Гриша был убеждённым тунеядцем и постоянно нуждался в деньгах. Нелли кормила его, одевала-обувала, но наличными карманными деньгами не баловала. Надо было в первую очередь обставить новую квартиру, так что лишних денег у неё, как ни странно, не было. А что, у кого-то они есть?

12.08.2017 г.