Отнес меня мой ангел на кровать
отнес и, накрывая безразличьем,
велел ни по кому не тосковать,
сказал: "считай, моя малютка, птичек -
они же очень любят силуэт
твоей оконно-смирной псевдоболи,
они же очень любят легкий свет
из живота, который распороли
откормленному солнцу тополя,
не видящие ничего далече,
чем детскость ненасытных голубят
и твердые, но сломленные плечи.
Отнес меня мой ангел, положил
на краешек единственной планеты,
придуманной в полёте и во лжи,
отнес, и, зажигая сигарету,
сказал, что улетает.
Не взлетел -
упадок сил, ненужное влиянье
надкусанных, надпробованных тем
о скорости и даже расстояньи -
всё это так навязчиво горчит,
всё это так назойливо кусает,
и голубем по стеклышку стучит,
и тенью ожидание бросает
в меня, мне на подушку, на кровать,
сбивая всю пернатость сновидений,
в которых по кому-то тосковать -
такое рядовое преступленье.
Свидетельство о публикации №117080609740