Посиделки

По периметру собачий лай
И колючка в три ряда,
А за нею мой двадцатый май
Убегает в никуда.
Этим маем сердце мается
Под наколкой на груди,
И ночами вспоминаются
Наши майские дожди.

Я забуду взгляд и голос твой,
Губ доверчивых тепло -
Коридорной гулкой тишиной
Всё хорошее ушло.
Заметает даль порошею
Цвет черёмухи хмельной
И оплакивает прошлое
Майский дождик проливной.

Затянусь до хрипа косяком,
Майский дождь с лица утру -
Не травой зелёной, босиком,
А этапом поутру -
Я уйду своей дорогою,
И назад меня не жди.
Не подпишутся на строгую
Наши майские дожди.

Как вода сквозь пальцы,
Убегают годы.
Я машу рукою юности своей.
За решёткой - неба, синие разводы
В белоснежных точках стаи голубей.

          ---

Отмотав своё по зонам
И колдобинам дорог -
Я вернусь с земным поклоном
На родительский порог.
В городок, где лапы сосен
Звёзд качают огоньки
И неслышно бродит осень
Стылым берегом реки.
Я шагну в безумство красок
И дыхания веков,
Чтоб увидеть вместо масок
Лица русских мужиков.
Издерут до хрипа глотки,
День пророча петухи,
А сосед под рюмку водки
Мне отпустит все грехи.
Здесь не надо прятать сути
Под личиной лживых слов,
А среди всеобщей смуты
Правят Вера и Любовь.
Всепрощенье ли, проклятье,
Как там выйдет, впереди -
Всей и веры, что распятье
Синей тушью на груди.
Да надежда, что законы
Той страны не позабыл...
Мне бы лишь дойти от зоны
До родительских могил.
Постоять благопристойно,
Не стыдясь горячих слёз.
И тогда вздохнёт спокойно
На груди моей Христос.

        ---

Громыхнула замком калитка,
Брызнул синего неба свет.
Раскалённая солнцем плитка,
Цепкий взгляд словно пуля вслед.
И едва различимый шорох
Самых первых шагов к тебе -
Отозвался как яркий сполох
В беспросветной моей судьбе.
Промелькнули слепящем мраке
Искорёженных лет и дней
Опостылевшие бараки
Пересылок и лагерей.
Просолёные потом нары,
Неотступный как тень конвой,
Обкумаренные базары
С забубённой местной братвой.
Эта тьма не ведает жалость
Человечьи судьбы верша.
И до срока легла усталость
Там, где раньше была душа.
Но теплом свободы согретый,
Я забуду как мир жесток,
Проглочу с дымком сигареты
Слёз невыплаканный комок.
Улыбнусь легко и беспечно -
Жив, бродяга, о чём же речь!
В этом мире всё скоротечно,
Значит стоит игра свеч.
Но с собою, какие байки.
Жизнь реальная, без прикрас -
Горьким вкусом хозяйской пайки
Отрыгнётся ещё не раз.
Чёрным чаем из ржавой банки
Нахлебаюсь до слёз во сне...
Поезд замер на полустанке
И, с вещами, на выход мне.

         ---

Деревня, стадо, вечереет.
В подворье запах молока.
Туман низинами белеет.
Лениво плещется река.
В соломенную крышу хлева
Берёза сыплет жухлый лист,
И каравай ржаного хлеба
До спазм желудочных душист.
Живою искоркою света
В лампаде теплится огонь,
А за околицею где-то
Грустит двухрядная гармонь.
Цепляясь за верха деревьев
Уходит солнце на покой,
И сумерки бредут деревней
Тропинки выстудив росой.
Любуясь их прощальным светом
Среди обугленных вершин -
Осознаю, что в мире этом
За годы странствий стал чужим.
Покорный раб бетонной клетки
И шумных улиц городов,
Я позабыл как гнутся ветки
Под спелой тяжестью плодов.
Как на рассвете пахнут травы
Ложась под ноги косарей,
Листвою шелестят дубравы,
Поёт над речкой соловей.
Казалось бы такая малость,
А разобраться до конца -
Во мне и русского осталось
Одно, славянский тип лица.
Моя ли в том вина, не знаю,
Но годы предъявляют  счёт.
Не потому ль к родному краю
Так сильно с возрастом влечёт.
Не потому ли так тревожно
Мне в этой гулкой тишине...

        ---

Меж тем, над лесом осторожно
Звезда мигнула в вышине.
Протяжно скрипнула калитка,
Шаги затихли на крыльце -
И двери настежь, и улыбка
На милом дедовом лице.
"Витюха!" - руки словно клещи,
"Чего хоронишься впотьмах!
А я смотрю - чужие вещи
На лавке брошены в сенях.
Неужто от железки пеший,
Или попутку Бог послал?
Да извести словечком, леший -
Я б мигом мерина взнуздал".
Дед щурится подслеповато,
Любовно треплет по плечу,
А я вздыхаю виновато
И осмотрительно молчу.
Живы ещё уроки детства -
Чуть провинился жди грозы,
А воспитательные средства
Крапива или прут лозы.
Посудой громыхнув в чулане,
Старик запаривает чай.
"Витюха, я сейчас до бани,
А ты тут шибко не скучай.
Во фляге зреет медовуха,
Прими с дороги граммов пять.
А как объявится старуха,
Тогда и сядем вечерять.
Куда вот только запропала?
Поди с телушкой на лугу.
Той, прорве, дня нажраться мало.
Ну, отдыхай,я побегу.
Ох и напарю тебя ныне"...

        ---

И только дверью хлопнул он,
Легка бабуля на помине -
В деревне слух, что телефон.
Стройна, не по годам красива
И статью прям тебе куда.
Сильна ты бабами, Россия,
А с мужиками вот - беда.
Всё поровну, война, разруха,
Но дед с годами как-то сник.
А вот сказать о ней "старуха",
Не повернулся бы язык.
Прищур с хитринкою, взгляд зорок,
Морщин конечно не убрать,
Но со спины - годочков сорок
И то с натяжкой можно дать.
А что и было от старухи -
Худые, чуть не до колен
Натруженные жизнью руки
В переплетенье вздутых вен.
Но что за чудо к ним прижаться.
Совсем как в те, былые дни.
И можно только поражаться
Насколько ласковы они.
Ни разу в зону их защиты
С крапивой не прорвался дед.
Давно не мальчик, а поди ты -
Убежища надёжней нет.
Как, переделав всё на свете,
В трудах с утра до темноты,
Не растеряли руки эти
Исконно русской доброты.
Они пахали и косили,
Была нужда - впрягались в плуг.
А сколько раз судьба России
Зависела от этих рук!
О них бы и в стихах, и в прозе
С трибун высоких говорить,
И память им, не то что в бронзе -
Не грех и в золоте отлить...
На этом гимн мой оборвался
Перед реальной прозой дней.
Тот мир, что должен был, распался.
А в новом есть дела важней.
Да и герои в нём другие,
Вот и забыты старики.
Есть правда помыслы благие,
Но перспективы далеки.
Куда туманней светлой цели
Маячившей десятки лет.
Но там хоть обещать умели,
А тут и этой крохи нет.
Пока все эти мысли вяло
Я собирал в единый строй,
Бабуля время не теряла.
Как в сказке, повела рукой
И подчиняясь мановенью -
Затрепетал огонь в печи,
На стол, к домашнему соленью,
Легли вальяжно калачи,
Сметана в глиняной махотке,
Селёдка, оперясь в лучок,
Советских дней бутылка водки,
Укропа свежего пучок.
Пупырчатые, только с грядки,
Теснились в миске огурцы,
Капуста из дубовой кадки,
Хрустящая как леденцы.
Ломтями сало розовело,
Белел упругим боком груздь -
И в бедности не оскудела
Своим гостеприимством Русь.
Но пар с едой несовместимы.
Со сменой чистого белья
Завёрнутой в кусок холстины,
За дедом вслед подался я.

        ---

Есть в деревенской русской бане,
На вид невзрачной и смурной -
Особый шик босяцкой рвани,
Присущий только ей одной.
У самой речки, вдоль горушки,
Задами подперев плетень -
Стоят замшелые избушки,
Надвинув крыши набекрень.
Оконца щурятся лениво
Из под щербатого венца,
И речка ластится игриво
К мосткам к самого крыльца.
В предбаннике, с широкой лавкой
Вдоль всей бревенчатой стены -
Шибает в нос дыминкой сладкой
И духом смоляной сосны.
Огонь в печурке завывает,
Над крышей искры до небес
И сердце словно замирает
От предвкушения чудес,
От ожиданья встречи с жаром,
Когда берёзовой листвой
Взметнётся, обжигая паром
Душистый веник над тобой.
Потом ещё, да от порога
Плеснув на каменку кваском.
А там, обратная дорога
С палатей чуть ли не ползком.
И вот несётся ошалело,
С душою наперегонки,
Твоё исхлёстанное тело
В покой спасительной реки.
Её желанная прохлада
Среди безмолвия полей
И есть всё то, что было надо
Душе мятущейся твоей.

        ---

Истерзанный на банной плахе,
Росистой тропкою прямой -
В исподней дедовой рубахе
Через сады иду домой.
Едва заметною прохладой
Доносит запахи полей,
Над речкой первою руладой
Прочистил горло соловей,
Прожектором над дальним стогом
Нависла полная  луна,
И кротостью к общенью с Богом
Располагает тишина.
Душа к высотам звёзд стремится
И словно шепчет кто - проси,
Пусть хоть безверие простится
Живущим на святой Руси.
"Постой", - подхватывают груши -
"Вопросы есть куда важней.
Проси покой в людские души
И жизнь достойную людей".
"Не верь им", - травы зашумели -
"Привыкли нас верха дурить.
Реальней надо ставить цели.
Проси всего лишь право жить.
Ласкать искрящиеся росы,
Вдыхать всей грудью пыль дорог,
Тревожно вслушиваться в грозы.
Пусть даст хотя бы это Бог!"
Стихийный митинг да и только.
Вот и доверься тишине.
Но почему тогда так горько
От их советов стало мне.
Наивно доверяться чуду
В такую колдовскую ночь.
Кого, о чём просить я буду,
И кто возьмётся мне помочь?
Вернуть украденные годы,
Так время вспять не обратить.
Кто рушил всё, не той породы,
Чтоб сантименты разводить.
Им власть нужна и блеск богатства.
А что касается людей -
Так лозунг равенства и братства,
Давно на кладбище идей.
Там много из того, что было
Вчера прекрасною мечтой,
Лежит скукожившись уныло
Под наспех брошенной плитой.
Но почему-то в лунном свете
Всё это видится ясней...
И, обрывая мысли эти -
Вхожу в прохладный мрак сеней.

        ---

Отыскав в потёмках двери
И захлопнув за спиной,
От возвышенных материй
Возвращаюсь в мир земной.
К чаю, горке рафинада,
Медовухе на столе -
После бани много ль надо
Человеку на земле.
Разве рюмочку, другую,
Если силы есть, а нет -
Прямиком на боковую.
Но иначе думал дед.
"Это где ж тебя носило,
Не к зазнобе ли какой?
Нет и нет так я уж было
Сам собрался за тобой.
Вот бы задал работёнку.
В самый раз для старика", -
Ухмыляясь в бородёнку
Начал он издалека.
"Раньше и меня, бывало,
Бабка вот не даст соврать,
Чёрт носил куда попало.
Но и меру надо знать!
В кои веки объявился,
Не успел двух слов сказать,
Как сквозь землю провалился.
Это как  же понимать?
Или, дело молодое -
Спутал избы невзначай...
Что ж бывает и такое."
"Ты на деда не серчай", -
Как всегда бабуля рядом,
На подъём она легка.
Вон как сверлит деда взглядом.
Не дошло бы до греха.
"Что придётся то и мелет.
Головой совсем ослаб.
Языком едва шевелит,
А одно своё - про баб.
Поумерил бы свой норов,
Этим годы не вернуть.
Будет день для разговоров.
Дай малому отдохнуть."
Исподлобья зыркнув хмуро
И повортясь спиной -
Дед, невнятно буркнув "дура",
Вновь заговорил со мной:
"Ты не слушал бы старухи,
Не язык, а помело."
Со стакана медовухи
Деда крепко повело.
Не сказать, что над собою
Потерял старик контроль,
Но туманила тоскою
Взгляд неведомая боль.
Та печаль, что неизбежна
Для застолья на Руси.
То тиха, а то мятежна,
Хоть святых вон выноси.
Тут без искренней беседы
Ну никак не обойтись.
Темы две: "Откуда беды"
И "Какая ж это "жись."
В исключение не метив,
Дед, видать не первый раз -
Развивая мысли эти
Не спеша повёл рассказ.

        ---

"Деды наши, без подоги
Били в кровь своих врагов.
Сами строили дороги
И плодили дураков.
Слава Богу, всем хватало
На святой Руси земли.
Инородцев было мало,
Да и те не всё могли.
Жизнь была совсем другая..."
Дед немного помолчал,
Словно что-то вспоминая
И со вздохом продолжал:
"Это после новой власти,
Как расправились с царём,
Так посыпались напасти.
Да гори она огнём
Эта свора дармоедов!
Их бы к ногтю, да как вшей,
Начиная от комбедов
И до верхних этажей.
Но дурить народ умели.
Тут таланта не отнять.
Как начнут о светлой цели -
Соловьи, ни дать, ни взять.
Этот левый, этот правый,
Всё клубком переплелось.
В основном народ чернявый,
И откуда их бралось?
Выйдет, в кожанке, с наганом,
Сам - соплёй перешибёшь...
Ну и чешет нам, баранам,
А чего, не разберёшь.
Сверлит мутными глазами
И зовёт невесть куда:
Мол, давай мужи к за нами
В праздник мира и труда.
Там всего дадим крестьянам
И свободы, и земли.
О таком, в угаре пьяном,
Да то - мечтать могли.
Мало верили в народе,
Что бы столь да задарма,
Но видать у нас в природе -
Цель, чужие закрома.
Да и больно уж красиво,
Что ты там не говори -
Рисовалась перспектива
Из навоза да в цари.
Не хотел бы я обратно
Возвращенья тех годков,
Где отняли безвозвратно
У России мужиков.
Насулив златые горы
Оторвали от земли,
А как выбили опоры
Так под корень извели.
Многих в те места загнали,
Где Макар телят не пас,
А кого и расстреляли
Как враждебный власти класс
Остальные присмирели -
Против силы не попрёшь.
Жить-то все, милок, хотели.
Но сто сеешь, то и жнёшь.
Это я к тому, что ныне
Повторились те года.
Провели вас на мякине
Точно так как нас тогда.
Видно умных между нами
Не отыщешь днём с огнём -
Родилися дураками,
Дураками и помрём.
Мы ж нормально жить не можем.
Тычемся из края в край.
Враз друг дружку перегложем,
Это только волю дай.
Что бы мы ни начинали,
Результат всегда один -
Всё считай переломали
Вышибая клином клин.
Ну ни в чём не знаем меры.
Всяк себе авторитет.
Чуда ждём, а капли веры
За душой и близко нет.
Чуть немного оклемались
Да зажили посытней -
Моментально стосковались
По анархии тех дней.
Вот скажи мне вещь такую:
До каких же пор ломать?
Сколько можно Русь святую
Из развалин поднимать.
И откуда черпать силы
Обескровленной земле,
Если чуть не пол-России
В тюрьмах или на игле.
Да и с властью невезуха -
То придурок, то алкаш.
Не понос так золотуха,
Невеликий выбор наш.
А самим, чуть дай слабинку,
Сразу липнет всё к рукам,
Но покажется с овчинку
Скоро небо дуракам.
Всё у нас через колено,
Только дури через край.
Что молчишь-то как полено.
Не согласен - возражай.
Деда слушая в пол-уха,
Я поддакнул: "Что уж там."
Крепко била медовуха
После бани по мозгам.
Не вверни я эту фразу,
Разошлись бы спать быстрей.
Тут же, дед воспрянул сразу
И скомандовал: "Налей!"

        ---

Пьём, едим неторопливо,
Словно набираем дух.
На подворье, с переливом,
Полночь вызвездил петух.
Да и грянул бой курантов
С переулков и концов.
Настоящий смотр талантов
Доморощенных певцов.
На душе светло и тихо
В кои веки-то веков.
Сохрани Господь от лиха
Нашей жизни стариков.
Разве мало им досталось
За Россию порадеть,
Дай прожить достойно старость
И спокойно умереть.
Дай могилку на погосте,
Крест, чтоб память сохранить.
Да почаще внуков в гости -
Тем-то жить ещё да жить,
Возрождать былую славу
Русской чести и клинка.
Да, обидно за Державу,
Но раздрай не на века.
Нашей правды дух сермяжный
Нищетой не усмирить.
Впрочем, я пророк неважный,
А впустую воду лить -
Не партийное собранье.
Тут я с дедом соглашусь.
Велико сейчас влиянье
Инородное на Русь.
Да и с нас немного прока,
Мастаки лишь водку жрать.
Как ни глянь, с любого бока
Только глупость и видать.
Всё, что прадеды скопили
И доверили хранить -
Мы под ваучер пустили,
Так кого теперь винить?
На бумажки разменяли
Величайшую страну,
Да за это ноздри рвали
И клеймили в старину.
Но сейчас иная эра -
Преступленье не позор,
Самая крутая мера
Выдворенье за бугор.
А на западе с деньгами
Можно горе горевать
И за нами, дураками,
Безопасней наблюдать.
Только и такие меры
Реже редкого пока
И плюют миллионеры
На Фемиду свысока.
Всё дозволено за взятку,
Вот такие пироги -
Нищих садят за десятку,
А богатых - не моги.
Беспридельничает воля
Круче самых лютых зон.
У кого в кормушке доля
Тот сегодня и закон.

        ---

Дед умолк, поник устало,
Взгляд наполнился тоской.
Неуютно сразу стало
Так, ну впору волком вой.
Что уж видел он при свете
Отблесков на образах,
Только  был и я в ответе
За печаль в его глазах.
За молчанье у подмостков,
На которых не стыдясь,
Кучка шустрых отморозков
Жизнь его втоптала в грязь.
На заслуги не смотрели,
Всё бельё перетрясли,
А по ходу, что успели
То с собою унесли.
Оприходовал в излишки
Нарождающийся класс
Даже крохи на сберкнижке,
Что хранят на смертный час.
В меру сил своих роптали
От поборов старики.
Только это всё детали,
И вникать в них не с руки.
Тут глобальней мыслить надо,
Перестройка как ни как.
А толпа известно рада
На халяву и в кабак.
И пока куски делили
Да пихались у столов,
За делами позабыли
Про старух и стариков.
Обойдутся и без доли,
Не великая родня.
И потом, впервые что ли
Грабят их средь бела дня.
Но как сами рассудили,
Так в процессе дележа
И самих нас посадили
Голым задом на ежа.
Получилось - глотки драли,
Голосуя за развал,
Что бы всё к рукам прибрали
Те кто смуту затевал.
Чтоб жирели на пожаре
Необъявленной войны
Ненасытные бояре
Вымирающей страны.
Если так, то преуспели -
Любо-дорого смотреть.
Ради столь высокой цели
Просто грех не порадеть.
Только нам и дела мало
И забот особых нет.
Ну а Русь - она видала
Не такой кордебалет.
Всяко в жизни приходилось,
Натерпелась и до нас.
Но как раньше не сломилась,
Так и сдюжит в этот раз.
Пусть верёвочка повьётся,
Попетляет взад-вперёд -
Надо думать разберётся
С демократией народ.
А по ходу разговора
Я одно уразумел -
Не простил старик позора,
Но обидчиков жалел.
Не пенял он нам, убогим,
Как забыли в час хмельной
То, что все под Богом ходим
И не вечен путь земной.

        ---

Так молчанье и тянулось.
Каждый думал о своём.
В кои веки улыбнулось
Посидеть вот так, вдвоём.
Закусить ещё осталось,
И спиртного через край -
Только радуйся,казалось,
Да душою отдыхай.
Много ль проку с этих споров,
Ну кому они нужны?
Нам бы вместо разговоров
Чуть побольше тишины.
Позабыть на миг о хлебе,
Скинуть потную узду
И в ночном безбрежном небе
Отыскать свою звезду.
В речке чистой искупаться,
До утра в луга уйти
И хотя бы попытаться
В этой жизни смысл найти.
Погрустить о том заветном,
Что особо не берёг -
Ну остался же под пеплом
Хоть какой-то огонёк,
Так раздуй его и может,
Полыхнув в кромешной мгле,
Твой огонь ещё поможет
Хоть кому-то на земле.
И рождаясь в лунном свете,
Словно сказки наяву -
Уносились мысли эти
Птичьей стаей в синеву.
Где б я ткнулся в землю носом
Не прерви полёта дед
Риторическим вопросом:
"Пить-то будем или нет?".
Обожгло теплом бодрящим,
Хрустнул груздь, дохнув леском.
Можно жить и настоящим
Если так-то вот, ладком.
Всё пошло по старой схеме,
Позабыв былой раздор -
Дед вернулся к прежней теме
И продолжил разговор.

        ---

"Лихое время вам досталось.
Возьми к примеру "ум и честь",
Руин и тех-то не осталось,
А вот наследников не счесть.
Да только много ли с них толку?
Сплошная смута и разброд.
И вся надежда на двухстволку,
Старуху, дом и огород.
И нас таких сегодня много,
Кто не гадая наперёд -
Живёт землёю, верой в Бога,
И от властей добра не ждёт.
Все те, кто вёл в великой цели
Во имя мира и труда -
Нахапали чего успели
Да разбежались кто куда.
И новые своё урвали...
Я одного вот не пойму:
Как так - страну разворовали,
И ни один не сел в тюрьму.
Сегодня им почёт и слава,
Хоть телевизор не включай.
А ты толдычешь мне - Держава!
Не говорил? Ну не серчай." 
Меняя тему разговора,
Я попытался пошутить.
Мол, жуликов такая свора,
Что тюрем может не хватить.
Одних закрой - придут другие
Да поухватистей чем те,
А наши диспуты благие -
Дорога к полной нищете.
Возьми любого депутата.
Ну всех готов был обласкать,
А как дорвался до мандата,
Так и с собакой не сыскать.
И мы особо не отстали.
Каков народ - такая власть.
Ведь сами от себя устали!
А коль пошла такая масть,
Исход один, японцам сдаться
И дать им право нас пороть.
Тогда возможно и удастся
В умах разруху побороть.
На этом месте я замялся
Поняв, что лишнее сказал.
Но поздно, дед разбушевался
И явно рвался на скандал.
Прищурился, расправил плечи
И как-то враз помолодел.
"Да раньше за такие речи
Тебя бы сразу под расстрел!
Нашёл решение проблемы -
Такое думать-то позор.
Милей вам доллары и иены,
Вот и катитесь за бугор.
А мы тут сами разберёмся,
И в плен покуда погодим.
Умрём - в гробу перевернёмся,
А Русь в обиду не дадим.
Да ты подумай только, кто вы
Если и Родину, и мать
Без сожаления готовы
На поругание отдать!
Не понимаю я, хоть тресни,
Что движет вами, а по мне -
Немного русского в вас, если
Одна нажива на уме.
Всех этим бизнесом достали
За полтора десятка лет,
Тут умыкнули - там продали,
А как построить, тут вас нет".
Ну надо ж так вот взбелениться,
По сути из-за пустяка.
Да кто торгует - всё столица
Давно пустила с молотка.
Богатства недр, леса, заводы
Поутекли невесть куда.
Взамен завозятся отходы,
А нам и горе не беда.
Какой же толк от перестройки,
Если российским мужикам
С демократической попойки
Не перепало и ста грамм.
Откуда в нас терпимость эта?
Ну ладно было б, что терять.
А может суть в словах поэта:
"Умом Россию не понять..."
Не потому ль и хлещем водку,
Облизывая горечь с губ
И наблюдаем как Чукотку
Меняют на футбольный клуб.
Но вряд ли стоит обольщаться
Доступной лёгкостью побед.
Оно ведь всяко может статься,
И думаю - не прав ты дед.
Не полукровки мы, не помесь,
Зря бородёнкой не тряси.
И в наше время долг и совесть
Ещё в почёте на Руси.
А то, что стало больше света
И дуют ветры перемен -
Так слава Богу,  может это
Поднимет нацию с колен.
Но в спор вступать себе дороже.
Налив стаканы до краёв -
Я выпил свой, смотрю дед то же,
Невнятно буркнув: "Будь здоров."
И целясь непослушной вилкой
В особо вёрткий огурец,
Добавил с хитрою ухмылкой:
"Однако, в споре ты хитрец.
Вон как обставил это дело -
Другой бы принялся визжать,
А ты побил меня умело.
Умеешь паузу держать".
На стенке ходики стучали,
Сверчок за печкою скрипел,
А мы сидели и молчали.
Но долго дед не утерпел.
Пока открыв печную вьюшку,
Я сигаретою дымил -
Он нацедил рассола кружку,
Хлебнул и вновь заговорил.

        ---

А давай возьмём к примеру
Поругание церквей.
Ну с чего бы вдруг на веру
Взяться злобе у людей?
Почитай веками жили
Только ей благодаря
И мгновенно порешил
Веру в Бога и царя.
С властью столь крутые меры
Можно чем-то объяснить,
А вот как прожить без веры?
Директивой заменить?
Призраку из "манифеста"
Это вряд ли по плечу.
Не того замеса тесто.
Я ведь, что сказать хочу:
Тот кто церкви наши рушил
Должен был как "Отче" знать -
Не растлив в России души,
Власть над ней не удержать.
Вот и били в самый корень.
И мечём, и кумачом.
Из телеги выбей шкворень,
Не поедет ни почём.
А народ он не телега,
Это надо понимать.
Тут с наскока да набега
Столько можно наломать.
Так они и натворили -
К самой кромке подвели.
И Державу развалили,
И народ поизвели.
Только я соображаю
На поправку всё идёт -
Если церкви возрождают,
То и Русь не пропадёт.
А народ у нас сметливый,
Разберётся что к чему.
Правда, на подъём ленивый,
Но и не впервой ему
Быть властями разорённым
И поверженным лежать,
Но коленореклонённым
Невозможно удержать.
Оклемаются и встанут.
Счёт с обидчиком сведут.
Я-то точно не застану,
А вот внуки доживут.
Те увидят как восходит
Век России золотой...
Ба! Да ночь-то на исходе.
Заболтался я с тобой."
Дед, похоже, притомился.
Завершая разговор,
Он вздохнул, перекрестился
И отправился на двор.
В полудрёме брёл я следом
С шубою на сеновал.
Во дворе обнялся с дедом,
Доброй ночи пожелал.
И пока со знаньем дела
Мы мочили лопухи -
Час рассвета, очумело,
Возвестили петухи.
Голосили, что есть мочи
Тенара, альта, басы.
Коротки в июне ночи
Среднерусской полосы.
Ну, ни налюбиться вволю,
Ни путём поговорить.
Эх, разуться б да по полю
В детство стёжку проторить.
Смыть студёною росою
Груз, что столько лет копил
В этой жизни забубённой.
Да навряд ли хватит сил.

        ---

На приступках сеновала,
Бросив шубу под навес -
Я смотрел как заливало
Алым светом край небес.
Гасли звёзды над стогами,
Цвет меняла синева,
И над росными лугами
Новый день вступал в права.
Дым над трубами занялся,
Ветерок подул слегка.
Брёх собачий оборвался
Сочным матом мужика.
Вёдра брякнули в чулане.
Спать я как-то расхотел.
Долго слушал как в тумане
Соловей над речкой пел.
И под звуки песни вечной,
Беззаботно как вода -
Убегали вслед за речкой
Мои мысли в никуда.
В те края, где было свято
То, что попрано сейчас,
И с девчонкой я когда-то
Целовался первый раз.
Может он и был ошибкой,
Тот наивный мир идей,
Но и в нынешний не шибко
Много веры у людей.
И какие же идеи
Могут нас объединить,
Если жулики и геи
Будут всем руководить.
А пока они при силе,
И ряды их велики -
Возрождения России
Перспективы далеки.
Впрочем, я с какого края
На параде этих бед?
Жил себе, забот не зная,
Да и жил бы, только дед
Славно за ночь потрудился,
Если вместе с новым днём
Дух державный пробудился
В подсознание моём.
И впервые душу гложет
Мысль: а что Россию ждёт?
Не к добру оно, но может
Отосплюсь и всё пройдёт.
Бал бы повод для тревоги -
Просто напросто устал.
И укрыв шубейкой ноги
Через миг я крепко спал.
 
        ---

Мне снился сон: кругом поля,
Густая нива колосится -
Обетованная земля
Теплом полуденным струится.
Околица, река полощет
Трухлявый деревянный мост,            
А в тишине дубовой рощи
С крестами русскими погост.
За переправой в знойной дымке
Пылит тропинка в ивняке.
Босая девочка в косынке,
Спешит куда-то налегке.
По-деревенски непривычно
Склонилась в поясной поклон,
А над долиной грянул зычно
Тревожный колокольный звон.
Страна неведомая, где ты,
Откуда боль твоя во мне?
Зачем печальные приветы
Ты присылаешь и во сне -
Спешу на зов твоей дубравы,
Где сумрак душу исцелит
И сладко одурманят травы.
Здесь возвышает и пьянит
Моё славянское начало
Исконно русская земля,
А сзади рушатся причалы,
Цепями рабскими звеня.
Но заросли быльём дворов
К оградам брошенных дворов
И нет пути, и вязнут ноги
В болоте бесполезных слов.

        ---

За датою спешила дата.
Дождями август зачастил.
Как всё кончается когда-то,
К концу мой отпуск подходил.
Ещё немного и вернётся
В родную клетку блудный сын.
И в жизнь привычную ворвётся
Моторов рёв и скрежет шин.
Споют душевно на рассвете,
Тусуясь около ларька,
Великовозрастные дети.
Но это будет, а пока -
Я наслаждался тишиною.
Встречал рассветы над рекой.
Бродил ночами под луною,
Томясь неведомой тоской.
Есть в ритме будней деревенской
Присущий только им настрой.
Здесь, в стороне от бурь вселенских,
Уклад души совсем иной.
В ней больше веры в справедливость,
Слабее ветры перемен.
Наглядней русская ленивость,
Мешающая встать с колен.
Народ наивнее и чище,
И пусть забот - не продохнуть,
А по карманам ветер свищет -
Так разве только в деньгах суть?
Она в крестьянской силе духа,
В корнях незыблемых основ,
А то, что серость и разруха,
Так это испокон веков.
Казалось бы и люди вроде
Привыкли к участи  своей -
Неурожаям, непогоде,
Экспроприациям властей.
Но время  мчит неумолимо
И всё имеет свой придел.
Не обошёл деревню мимо
Идущий в центре передел.
Колхоз, как следствие,распался.
Порастащили, что могли.
А там и молодняк подался
Подальше от родной земли.
Давно ль тут пелось и плясалось,
Да так, что только пыль столбом.
Но и намёка не осталось -
Сплошные пустыри кругом.
Не мне, давно средь них чужому,
Жизнь деревенскую судить.
А может, как-то по иному
Мы просто не умеем жить.
Вокруг несметные богатства,
Но нам и этот дар не впрок -
С идеей мирового братства
Удобней бегать без порток.
Вот тут мы явно преуспели,
Кормили чуть не полземли
И так спешили к светлой цели,
Что еле ноги унесли.
А только чуть передохнули,
Пеняя беды кто кому -
Как нас опять переобули.
Да так, что не в пример тому.
И снова тычемся у края
Недавний потеряв разгон.
Но без чистилища нет рая.
Вот знать бы только есть ли он?

        ---

Лениво облака зависли
Над неподвижною рекой,
И вопреки саднящей мысли
Хотелось тронуть их рукой.
Плеснуть прохладною водою
На кипу этой белизну.
Всё позабыть, припасть щекою
К шершавому стволу сосны.
А время всё само рассудит.
Чего тут попусту тужить -
Была Россия, есть и будет.
Жила, живёт и  будет жить.
Достаточно самокопанья,
И без того судьба не мёд.
Тем более, что час прощанья
Всё на круги свои вернёт.
А в центре, там свои законы,
Совсем иные чем в глуши -
Оно, что города, что зоны
Отнюдь не место для души.
И если выпала возможность
Ей отдохнуть от суеты -
То надо ли вносить нервозность
В мир этой хрупкой красоты.
Искрился плёс слепящей рябью,
Кузнечик стрекотал в траве.
Вдали, над вспаханною зябью,
Кружили птицы в синеве.
И ввысь стремительно взмывая
Над гулкой пустошью полей -
Плыл, в поднебесье замирая,
Тревожный клёкот журавлей.

        ---

Есть в красках увяданья лета
Необъяснимая печаль.
Она сквозит в оттенках цвета,
Влечёт в неведомую даль.
Туда, где каждая деталь
Озарена потоком света.

Необозрима и легка
Небес полуденная просинь,
Лениво плещется река
В тени величественных сосен,
А неминуемая осень
Ещё беспечно далека.

Но воздух, сытный и хмельной,
Настоян скорыми дымами,
Сухой картофельной ботвой,
Отяжелевшими садами,
А перелесок за холмами
Несмелой тронут желтизной.

Рождаясь в знойной тишине,
Тоска об уходящем лете
Звучит пронзительно во мне,
Сплетаясь со строкой в куплете,
Когда иду при лунном свете
По свежескошенной стерне.

И сколько обозримо взглядом
В ночной мерцающей тиши -
Струится август звездопадом
На спелые колосья ржи.
У разделительной межи,
Последним красочным парадом.

А там, подхваченный ветрами,
Багряных листьев хоровод -
Взметнётся яркими кострами,
Свинцовый крася небосвод
И безвозвратно заметёт
Следы оставленные нами.

        ---

Прощай моя родина малая.
Придётся ли свидится вновь.
Как песня в душе запоздалая
Сыновья проснулась любовь.
Спасибо тебе, синеокая,
За этот печальный закат
И то, что забрёл ненароком я
В тенистый заброшенный сад.
За стёжку, когда-то избитую
Подошвами рваных штиблет.
Скамейку, казалось забытую
Под ворохом прожитых лет.
За ширь и красу твою статную,
Не данную Богом другим.
И то, что дорогу обратную
Пылил я как в детстве босым.
Я брёл по росистому лугу
В туманную дымку полей.
Туда, где как лучшему другу
О прошлом мне пел соловей.
И песня раздольно звучала,
Чаруя своей красотой -
Вмещая всю жизнь от начала
До строк над могильной плитой.
Взмывая в напеве беспечном
Над рощею русских берёз,
Он пел о прекрасном и вечном -
Земле, где родился и рос.
Он клялся с неистовой страстью
Ей верой и правдой служить.
И я позавидовал счастью
Вот так эту землю любить.

        ---

Опять буранит за окном,
В саду всю ночь скрипят деревья
И крепко спит тревожным сном
В сугробах русская деревня.
Ни огонька, ни говорка,
Под снегом стрехи крыш прогнулись.
Такое чувство, что века
Её уклада не коснулись.
Здесь безразлично далеки
От лжи говорунов столичных.
Живут землёю старики,
Горбатясь на подворьях личных.
Весь день забот невпроворот.
А власть, ну чем она поможет?
Привычный к нищете народ
Перебивается как может.
Была б корова, кур пяток,
Да уродилась бы картошка.
А там, глядишь настанет срок
И станет легче хоть немножко.
Вся молодёжь - кто на войне,
Кто в тюрьмах сгинул безвозвратно,
Кто в чужедальней стороне
И не торопится обратно.
Да их особо и не ждут -
Здоровы, живы, слава Богу.
Когда настанет час - найдут
Дорогу  отчему порогу.
А снег метёт по пустырям,
С надрывом, словно отпевая
За упокой по деревням.
И ночи нет конца и края.
Но под тулупом на печи,
Под буйный перепляс метели -
Ей снится солнце, луг, грачи
И соловья шальные трели.
А чуть затеплит новый день,
Над крышами дымок займётся,
И жизнь российских деревень
На свой извечный круг вернётся.

        ---

А что же я? За столько лет
Общероссийского борделя
Не так легко поверить в свет,
Обещанный в конце туннеля.
Но даже если он и есть,
И растащить не весь успели -
Какой резон куда-то лезть
Не ведая конечной цели?
А вдруг и вовсе нет её,
И болтовня на эту тему
Элементарное враньё
В попытке обелить систему.
При этом, в собственной стране
Число изгоям - поколенья,
И кроме смерти на войне
Им нет иного примененья
Так что на что тогда менять,
К какому берегу податься
Не шибко хочется опять
В барак на нары возвращаться.
Но вариантов с гулькин нос -
Кому, зачем и где я нужен?
На бывших невеликий спрос,
Банк данных явно перегружен.
И скольким предстоит ещё
Быть занесённым в эти списки
Шагнув из нынешних трущоб
Под вышки или обелиски.
И ладно б тысячи - народ
Стараньями политиканов
Покорно превратился в сброд
Родства а не помнящих иванов.
Под шелухою лживых фраз
Лишь рабское служенье страху.
Мы позабыли как за нас
Шли наши прадеды на плаху.
За право жить и быть людьми
Прямым потомкам русской славы -
Без счёта их легло костьми
В фундамент этой вот Державы.
Выходит, не чужой я здесь.
Ты зря сиротство жизнь пророчишь.
А если так - надежда есть.
Вот только годы не воротишь.
А что касается пути,
Далёк он выпал или близок -
Не каждому дано пройти
Земной отрезок без ошибок.
Пусть непомерна их цена,
Но поиск смысла жизни вечен
И всем придел высот и дна
Сполна судьбою обеспечен.

        ---

Не искать бы того чего нет,
В суете поминая о Боге.
Так куда же спустя столько лет
Вновь иду я по этой дороге.
Что влечёт меня в дымку полей,
Где зерном наливается колос,
И над сонной рекой соловей
Первым посвистом пробует голос.
Может этот в три жёрдочки мост,
Остов церкви поросший крапивой,
Продуваемый ветром погост
В перелеске над скудною нивой.
Почему над бурьяном могил,
Окружённый чужими крестами -
Я стою, словно что-то забыл,
Самогон разбавляя слезами.
Стелет вечер туман над рекой.
Из полей потянуло прохладой.
Помолиться бы за упокой,
Но без веры кому это надо.
А вокруг, словно в дикой глуши,
В самом сердце великой Державы -
Ни избёнки тебе, ни души.
Только ветер да буйные травы.