Суженый

Ряженый ли, голый ли,
Драгоценный мой суженый
Ни сегодня, ни завтра, никогда вообще
Не придет он ко мне больше ужинать.
Все пространство, как кол, в груди сужено.
Эта боль остра, боль моя сестра.
Боль моя сестра, сука, сиамская.
Рана, рана... зашивать поздно.
Не спасет никакая пломба.
Все равно так и будет ныть, саднить.
А если горячее - ломить.
И если холодное - ломить.
Просто надо привыкнуть и жить.
Живут же люди без ног, без рук.
А я - просто с раной... сраной... рваной...
Снова я этот бессмысленный камень
Без всякой надежды наверх качу.
Застряли верблюды в ушке угольном.
То ли мне больно оттого, что кричу,
То ли кричу оттого, что больно.
Но до кишок... шок... шок...
Эта боль сотрет меня в порошок.
Говорят, закаляет других огонь,
Только я не горшок.
Я мешок, прохудившийся пыльный мешок...
Интересно, а кто-то ответит,
За что мне все это?
Кто меня сжег?
Или кто за это в ответе?
Что мне делать, терпеть это?
Говорить с фотографией?
Сублимировать? Петь?
Заготовить себе эпитафию?
Не cтерпела тогда... Теперь
Проснулся внутри зверь -
Так мне впредь и ходить с этим.
По грязному насту шататься,
Жрать оттаявшее дерьмо в апреле,
Выть на луну, на людей бросаться,
Пока, наконец, не пристрелят.
17.07.17