Незыблемой тенью через вены мои скользя...

Незыблемой тенью через вены мои скользя,
Мой герой появляется где-то под эпилог.
Он пытался найти здесь себя,
но нельзя.
Я пытался его написать,
но не смог.
А теперь голова на плахе за пару строк.
Посмотри на меня, мой герой – я плох,
Лучи солнца не трогают, боятся меня,
Я снаружи - полный бокал,а внутри иссох…

Я писал, мой герой, на бумаге отнюдь не себя,
Сновидения, сказки, структуру своей души,
Никогда не планировал стать ледяным человеком,
А теперь об меня можно спички и лаву тушить.
Было холодно,
но мне не нравилось так замерзать,
Мне казалось, я всюду,
куда б, не махнула рука -
Те же волосы, руки, одежда и те же глаза,
А скелеты лежат и пылятся на дне сундука.
Те, кто спёкся в агонии, ищут врача или бога,
Был незряч я, отрицая свой лабиринт,
Слепота мне казалась недугом кого-то другого,
А теперь я иду и твержу себе, что не болит.
Закат мой сгорел, отсчитав по пульсу минуты,
На шее камень,приближался волны прибой.
Мой герой без опаски прыгает в бездну,
Безуспешно пытается спорить сам с собой.
Мне вообще удаётся держать лицо,
Но к чему все глупые эти вопросы?
Давай не о мудрости, слушая мудрецов,
Умирающих глупой смертью - от передоза.
Я сжигал как безумец тебя,мой прекрасный герой,
Неуязвимо было то, что просило меня: "удержись!"
Но потом обнаружил, что пылала пожарищем не бумага,
Но жизнь.
Пылала моя чертова жизнь...