***

Прохладна ночка и тиха...
Бутылки, дым, бычки, скамейка
И в дырах чья-то телогрейка,
Зарытая в сухих листах.

Брезгливо отведут, потупят
Дома звериный, жёлтый взгляд.
Ну, что ж, пускай спокойно спят
Бетонные, жилые трупы...

Я закурю. И месяц яркий
Одену в выдох едкий, серый.
Клянусь, сегодня буду щедрым
На эти скромные подарки.

Я, также, обещаю честность.
Поверь, она ещё осталась.
Пусть с ней глубокая усталость,
Но та - лишь пыль для тех, кто вечен.

Ты знаешь. Не могу так больше.
Мой жалкий дух не принят миром,
Таким возвышенно-красивым
Во всей своей безумной мощи,

И в добродетели, и в злости,
В отваге войн и в праздном мире,
В сырых подвалах и в квартирах,
В суровой трезвости и в тосте...

Мне больно, видишь, больно очень...
Так далеки стремлений звёзды,
А я для них не вышел ростом.
И даром, что рождён был ночью.

Я слаб. Как никогда бессилен.
Нет-нет... Себя я не жалею.
Лишь с каждым днём немного злее
Сдираю перья с нежных крыльев.

Ни разу не был я доволен
Своим несмелым, тихим шагом
Под беспричинно ярким флагом,
Надеждой что смертельно болен.

И нестерпимо одиноко
Среди своих никчёмных мыслей,
Средь времени спешащих чисел,
Воспоминаний, светлых, тонких...

Забрезжит первый вздох рассвета,
И время вновь в кольце замкнётся.
Мой монолог не тронет солнце -
Осколок нынешнего лета...