***

Я глушу одиночество водкой,
и, боюсь, как бы мне не спиться.
Я в глазах ищу понимание,
нахожу отторжение. В лицах.
Я мечтаю о том, чтоб "вместе".
Чтоб стихи Башлачёва слушать.
Чтобы было, как в его песнях:
строки нежно-надрывно душат.
Я таких давно не печатаю...
Не идут. Не встают в горле комом.
Я ругаю небрежно матами,
а согреть не могу словом.
Никому это боле не надо,
ибо ныне цинизм - в моде.
Я забыла, каким же адом
может стать житие на свободе.
И назвать ли свободой это?
Так... Скитанье вокруг, да около.
Хорошо мне жилось поэтом,
замурованном в собственном коконе.
Хорошо мне лихачилось грустною,
грусть - она о движенье кличет.
А теперь в душе моей - пусто,
и она наполнения ищет.

Проще! Проще!

Действительно, что ж я:
я тоскую по l'acte sexuel
(чтобы утром - слабость в теле).

А проснусь я с похмелья, увы.
С похмелья.

10 июля.


Рецензии