Герман и Кристина. Они любили свято на войне

На свет родился мальчик Герман,
сын киллера и жертвы блуда...
Насиловал её он зверски.
Погибла после родов тут же.
Отца не видывал ни разу.
Был в доме бессемейных деток.
С детишками вовсю игрался,
хотел играть в домашних стенах
в объятьях матери любимой,
хотел отца вблизи он видеть.
Тоска по ним младенца била,
мечты о них в сердечке свиты.

Он с детства избегал девчонок
(как и отец). Он их стеснялся.
Не ведал нежностей с пелёнок,
не ведал материнской ласки.
С рожденья был он крепким малым,
любил всегда играть в войнушку.
Был лидером, когда играли.
Играл серьёзно. Не на шутку.
Его прозвали чёрным змеем.
Был, гибким и весьма не глупым,
всегда на поле игрищ смелым.
И нравились винтовки с зумом.

От одиночества он бегал
в войнушках, в упражненьях разных.
Он потопить хотел все беды,
хотел найти мальчонка радость.
Он занимался крепко спортом.
При этом девиц опасался...
Не видел сердцем он упёрто,
в сем мире, мир, любовь и жалость.
А сам хотел быть сердцем рядом
с родною девицей красивой.
Но сердце грубое стесняло...
К союзу с милой был бессилен.
В спортзалах горячо пытался,
топить большие похотенья...
Сгущалась к сердцу тьма густая,
желала внутрь вершить теченья.

У Германа не выходило
жизнь полюбить такую сердцем.
Желанье жить не проходило.
Уж сердцем жаждал только смерти.
Его знакомые с детдома,
вели несчастнейшие жизни.
Дружили, с водкой, с наркотою...
Одни ушли самоубийством.
Хотел устроить отпеванье,
ходил к священнику за этим.
И было сказано: нельзя им...
Боятся стал такой он смерти.

Он поступал в кадетский корпус.
Учеником был самым лучшим.
И обучался там легко он.
К войне лихой готовил душу...
Прошли года. И Герман воин.
Война ему родною стала,
Теперь войной усыновлён он.
В боях лихих не знал усталость.
Увы, мотив его - погибнуть.
(другой мотив внутри не выжал).
Но не бросался, к пулям, к минам...
Не настигал смертельный выстрел.
Да, не легко убить такого.
Мастак, дела на поле чует.
И бегают враги не долго.
Ведь ловят телом пули-дуры.
Когда опасность настигала,
и телом удавалось выжить,
тогда нутро сбивало камень,
и чуяло ветра живые.
Любил он крепко те мгновенья.
Но в них он не купался в счастье.
Потом вкушал опять теченье,
которое не знало радость.

Возрос в военном деле Герман,
стал командиром-спецагентом,
невидимым бойцом военным.
Солдаты звали чёрным змеем...
И полагалось спецагентам
психолога иметь в подмоге.
И получил подмогу Герман.
Общение - чрез спецустройство.
Психолог - девушка Кристина,
она в войне прошла не мало.
Ей ближние не безразличны,
реально ближним помогала.
Руководила совесть ею,
была душою милосердной -
согреет ближних и утешит,
и будет ближним очень верной.
Она впитала добродетель -
она по вере христианка.
Умом впитала жизнь во свете -
она душою православна.
Она в свободные минуты
вела беседы о настрое,
хотела, зреть его без грусти,
чтоб груз тоски его не тронул.

Почти всегда был Герман мрачным.
И не любил чужих советов.
Частенько отключался сразу.
Ей душу, сразу, не доверил.
Делился мрачным настроеньем,
глаголил: нет любви в сем мире,
что он не видел добродетель.
Пытался зацепить уныньем.
Она всё то терпела смело,
пыталась всё понять с любовью.
Скорбела о болящем сердце
(ничуть не равнодушна к боли).

В безмрачные минуты Герман
обдумывал своё общенье.
Ценил внутри её терпенье.
Не видовал такого Герман.
Но добрых слов не исходило.
Жалела Германа Кристина,
словами добрыми делилась.
И не кончались, исходили.

Война кипела, воевали
Россия с Северной Кореей.
Властям Кореи рабства мало,
желали больше раболепства...
Своим оружием грозили.
И были данные: готовы
пустить в ход ядерную силу.
Они отвергли уговоры...

Задание одно не вышло,
их спецотряд почти повержен.
И Германа достигнул выстрел.
Всё обошлось без жданной смерти.
Попала пуля прямо в спину...
Парализованным остался.
Горел желаньем отомстить он,
вкушал огромные страданья.
Замкнулся в широчайших дебрях,
гнетущего весь ум унынья.
Недвижим, закалённым телом.
Картины мести часто снились.
И не желал ни с кем общаться.
И отключал звонки Кристины.
Не видел даже нити к счастью.
Теперь хотелось суицида.

Кристина, плакала, молилась
за Германа больную душу.
Молитва сердца доносилась,
гоня волну скорбей густую.
И шли всегда, звонки, молитвы,
несла посыл: он не оставлен.
"Ты не забыт, родной, услышь же!" -
кричала на прибор для связи.
Все крики сердца мог прослушать.
Он не встречал людей подобных,
не знал заботливую душу.
И посещал настрой добротный.
Склонялось сердце, отозваться,
на связь с Кристиной доброй выйти.
И отозвался. С ней нас связи.
Был слаб, но мог поговорить с ней.

Общение - уже полегче,
и открывал ей уваженье,
идя больной душой на встречу.
Кристине дорог отклик встречный.
Она трудилась верно в штабе,
и не могла к нему приехать:
нуждался штаб в такой трудяге.
И понималось то военным.

Она в свободные минуты
стремилась быть с больным на связи.
Её рассказы Герман слушал.
И радость сердцу доставляли.
Он - говорил о тяжком детстве,
об одиночестве поведал.
И об охвате тьмою сердца.
И о невидении света.
Сказал ей, о желаньи смерти,
о дебрях мрачной безнадёги,
о том, как всё в округе меркнет.
И, что смысл в жизни не нашёл он.

Она внимала с пониманьем.
Рассказы те не утомляли.
Внимала, скорбно, со слезами,
подобно как внимают мамы...
Стихи читала, пела песни.
Красиво, их читала, пела.
Стихи от сердца слушал Герман.
Их донести ему сумела.
Мелодия словес ласкала,
она теплом возгрела душу.
Крушились в сердце грусти скалы,
когда душою песни слушал.
Пыталась, как могла, утешить -
все добрые сердца умеют.
Желала чтоб, обрёл надежду,
обрёл душою дар Небесный.

О службе много говорила,
и многое о жизни в вере,
и как она воцерковилась..
Внимательно то слушал Герман.
Всему, что говорила верил,
о Боге слушал с интересом.
Поверил, ибо верной сердце -
то доказательство... Был честен.
И находил в душе ответы,
просил читать глаголы Бога
из двух зовущих ум Заветов.
И толкования - в подмогу.

Шло время, изменялся Герман.
Томилось тело, сердце жило -
не жаждал сердцем больше смерти,
теперь познал он Божью милость.
Любовью проникался сильно
к подруге дней своих тяжёлых.
В любви была к нему Кристина.
И было вместе хорошо им.

Не влазило в общенье пошлость,
текли их чувства с добротою,
И душ союз возгрели очень.
Хранит его - Небес источник.
Любовь, хранила, вдохновляла.
И как-то акростих родился.
Прочёл его чрез средство связи.
И слушала его Кристина.

ДРАГОЦЕННАЯ КРИСТИНА (акростих)

Достигнуть пристани души желаю -
Родная, милая, желаю встречи.
Алкает сердце рьяно, бьёт волнами.
Готовность милой встретить - ум утешит.
Огромны, жалко, горы-расстоянья.
Ценю, ценю союз душ верных наших.
Его храним, он зрится Небесами.
Не радость видеть им в сердцах ненастье.
Настрой души терпенью нужен, важен...
А сердце и не видит бриз спокойный.
Я ощущаю всё, томлений море.
Красивый вид твой в сердце, он со мною.
Родная, ты - светило в хмурой жизни!
И ясная пора взошла - с тобою!
С тобою - мила жизнь, моя Кристина.
Томлюсь по встрече всей живой душою.
И верю, станем плотию единой,
На это, если будет воля Бога.
Ах, как желанна мне семья, Кристина!


Лилось моление усердно,
и чудом наградил Всевышний.
Здоровым стал военный Герман,
и здравием он крепко дышит.
Готовился он крепко к бою.
Вступить в ряды хотел быстрее...
В бою пребыть уже готов он.
Желал свободы он Корее.

Война уж близилась к закату,
повержены почти корейцы.
Штабам спецслужбы извещают:
враги о взрывах планы греют.
Опасны их боеголовки.
Их срочно нужно обезвредить.
Пройти на базу нужно ловко.
Пред тем с охраной будет встреча...
В охране будет четкий снайпер,
Войною, также, он воспитан...
Умело пули он вонзает,
прицел наводит очень быстро.
Пред боем Герману сказали,
что снайпер - Динх, что он отправил
ту пулю... та его пронзала.
С ней - паралич явился с раной.
Желанье мести сердце знало.
Оставило большие раны.
Сейчас не ненавидим снайпер,
но Герман знал: стрелок - охранник...

Дойти до базы вместе нужно,
без боя это невозможно.
К молитве Герман сердце нудит,
и бой ведёт вполне достойно.
В молитве - за себя и ближних,
и каждый воин сердцу дорог.
Себе и им желает выжить,
и быть потом с родными дома.
И нелегко сражать без гнева,
в борьбе душою - неустанно.
А охраняет душу - Небо,
мешая появленью раны.

А в теле, там явилась рана...
А цель осталась - только база.
На базе обезвредить надо,
все те боеголовки, сразу.
У Германа большая рана.
Другие снайперы погибли.
На месте - снайпер Динх, охранник.
Сидит в засаде снайпер скрытно.
Вот времени осталось мало,
не выйдет точки все проверить,
где может находится снайпер.
Быть может, где угодно встреча
со смертию от пули Динха.
В укрытии ползёт на точку,
и думает, что шанс один лишь.
Нацелен делать выстрел точный.

Он знает, время поджимает,
где снайпер точно он не знает.
И ощущает всю опасность...
Не сломлен страхом Герман снайпер.
Лишь простит, чтоб помог Всевышний,
чтоб Он устроил всё, как лучше...
"Тот путь, Спаситель, укажи мне!"...
Из сердца вздохи скорби льются.
Ползёт, и боль его пронзает,
бросает силы на обдумку,
где может находится снайпер.
Усиленно настроил душу.
Глаза внимают сей округе,
а взор ума направлен в сердце...
Подвинул опасений груду...
И вылез он с винтовкой смело.

Он жив, прицел его настроен,
в него смотря, он осмотрелся.
И видит: снайпер вражий! Вот он!
Уже под точечным прицелом.
И сделал точный выстрел Герман
(был вид в прицеле очень мутный,
ведь слёз поток из глаз извергся).
И сообщил коллегам тут же...

Повержена охрана, можно
боеголовки обезвредить.
Он верил: бой почти окончен,
уйдут диктаторы Кореи.
А с ними и к войне настрои.
И вот лежит и зрит страданья.
Весь в них, лежит, корейский воин.
Со штабом Герман уж связался.
И попросил Кристину вызвать,
себе, корейцу Динху, помощь.
Не сделал Герман смертный выстрел.
Подумав: то угодно Богу.

Уж обезврежена угроза.
В пути уже к больным медпомощь.
И бой с Кореей уж окончен.
И зрит в прицеле Герман боли.
Держал корейца на прицеле,
молясь душой за душу Динха.
И лили слёзы, очи, сердце...
"Молю Тебя, Господь, прости нас!".

Лечился Динх, был под охраной.
Лечился Герман, сильно ранен.
В больнице Герман повстречался
с Кристиной милой долгожданной.
И был на сердце дивный праздник,
родная очи обласкала.
И их не покидала радость,
далече ожиданья-скалы.
Война окончилась - и праздник,
питает встреча-радость сердце,
Отнять не сможет радость рана -
родные сердцем нынче вместе.

Любимым хорошо быть вместе,
Они желают повенчаться,
готовятся жених с невестой,
неся в сердцах большое счастье.
К концу уж двигалось леченье,
и в храм пойти уже готовы.
К Венчанию готов священник.
Им дастся благодать Христова.
Венчание - прекрасный Праздник.
Поют сердца Христу, венчаясь.
С Венчанием, - союз с Охраной,
вкушают пламенную радость.

И обвенчались вместе в храме,
окреп союз, угодный Богу.
Уж год прошёл. Кристина - мама.
Растят дитя с большой любовью.
А звать ребёнка Александром,
играет он с отцом и мамой.
Он одиноких дней не знает -
с дитём всегда семья родная.
Он пропитается любовью,
и опыт сей любви поможет
гнать одиночества оковы.
И избежать печалей многих.