Федерико Гарсиа Лорка

Федерико Гарсиа Лорка (1898 - 1936)
___________________________________

Содержание

_Ф. Г. Лорка_

Из <КНИГИ СТИХОВ>
  Если б мог по луне гадать я
  Мадригал (<Мой поцелуй был гранатом...>)
  Ночная мелодия
  Баллада июльского дня
  Баллада тихого сквера
  Баллада морской воды
  Весенняя песня
  Прерванный концерт
  Иная песня
  Есть души, где скрыты...

Из книги <СТИХИ О КАНТЕ ХОНДО>
  Гитара
  Шесть струн
  Портрет Сильверио Франконетти
  Хуан Брева
  Севилья
  Балладилия о трех реках
  Встреча
  Заря
  Балкон
  Танец (<В ночи сада...>)
  Танец (<Танцует в Севилье Кармен...>)
  Селенье
  Пейзаж
  Крик
  Тишина
  А потом...
  Memento (<Когда умру...> / <Когда я мир покину...> / <Друзьям моим...>)

Из книги <ПЕСНИ>
  Китайская песня в Европе
  <Ежевика, серая кора...>
  Идиллия
  <Деревце, деревцо...>
  Дерево песен
  Прелюдия
  <Август...>
  Ноктюрны из окна
  Прощанье (<Если умру я...>)

Из книги <ЦЫГАНСКОЕ РОМАНСЕРО>
  Неверная жена
  Сомнамбулический романс
  Цыганка-монахиня

Из книги <ДИВАН ТАМАРИТА>
  Газелла об утреннем рынке
  Газелла о нежданной любви
  Газелла о скрытной любви
  Газелла об отчаявшейся любви
  Газелла о воспоминании
  Касыда о золотой девушке
  Касыда о плаче
  Касыда о розе

СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ
  Это - пролог
  Песня о семи сердцах
  Песня (<Если ты услышишь: плачет...>)
  Сад смуглянок (Фрагмент)
  <Я чувствую, как в жилах у меня...>
  Сонет о нежной горечи (<Мне страшно потерять в сиянье дней...> / <Я боюсь потерять это светлое чудо...>)
  Колыбельная (Мерседес, мертвой)
  Три рассказа про ветер
  Тихие воды
  За поворотом
  Почти элегия
  Прощанье (<Прощаюсь у края дороги...>)

Из книги <Сонеты тёмной любви>
  <О, шепоток любви глухой и темной!..>
  <Все выплакать с единственной мольбою...>
  <Любовь до боли, смерть моя живая...>
  <Турийский голубь с нежными зрачками...>
  <Я прянул к телефону, словно к манне...>
  <Гирлянду роз! Быстрей! Я умираю...>
  <Мы вплыли в ночь - и снова ни уступки...>
  <Вся мощь огня, бесчувственного к стонам...>
  <Мне страшно не вернуться к чудоцветам...>
--------


Федерико Гарсиа Лорка
Из <КНИГИ СТИХОВ> (1921)

Ф. Г. Лорка
ЕСЛИ Б МОГ ПО ЛУНЕ ГАДАТЬ Я
Перевод с испанского: Я. Серпин

Я твоё повторяю имя
по ночам во тьме молчаливой,
когда собираются звёзды
к лунному водопою
и смутные листья дремлют,
свесившись над тропою.
И кажусь я себе в эту пору
пустотою из звуков и боли,
обезумевшими часами,
что о прошлом поют поневоле.

Я твоё повторяю имя
этой ночью во тьме молчаливой,
и звучит оно так отдалённо,
как ещё никогда не звучало.
Это имя дальше, чем звёзды,
и печальней, чем дождь усталый.

Полюблю ли тебя я снова,
как любить я умел когда-то?
Разве сердце моё виновато?
И какою любовь моя станет,
когда белый туман растает?
Будет тихой и светлой?
Не знаю.
Если б мог по луне гадать я,
как ромашку, её обрывая!

--------


Ф. Г. Лорка
МАДРИГАЛ
Перевод: М. Самаев

Мой поцелуй был гранатом,
отверстым и темным,
твой рот был бумажной
розой.

   А дальше - снежное поле.

Мои руки были железом
на двух наковальнях.
Тело твое - колокольным
закатом.

   А дальше - снежное поле.

На черепе лунном,
дырявом и синем,
мои "люблю" превратились
в соленые сталактиты.

   А дальше - снежное поле.

Заплесневели мечты
беспечного детства,
и просверлила луну
моя крученая боль.

   А дальше - снежное поле.

Теперь, дрессировщик строгий,
я укрощать научился
и мечты свои и любовь
(этих лошадок слепых).

   А дальше - снежное поле.

--------


Ф. Г. Лорка
НОЧНАЯ МЕЛОДИЯ
Перевод: М. Кудинов

Мне так страшно рядом
с мертвою листвою,
страшно рядом с полем,
влажным и бесплодным;
если я не буду
разбужен тобою,
у меня останешься
ты в сердце холодном.

   Чей протяжный голос
   вдали раздается?
   О любовь моя! Ветер
   в окна бьется.

В твоем ожерелье
блеск зари таится.
Зачем ты покидаешь
меня в пути далеком?
Ты уйдешь - и будет
рыдать моя птица,
зеленый виноградник
не нальется соком.

   Чей протяжный голос
   вдали раздается?
   О любовь моя! Ветер
   в окна бьется.

И ты не узнаешь,
снежный мотылек мой,
как пылали ярко
любви моей звезды.
Наступает утро,
льется дождь потоком,
и с ветвей засохших
падают гнезда.

   Чей протяжный голос
   вдали раздается?
   О любовь моя! Ветер
   в окна бьется.

--------


Ф. Г. Лорка
БАЛЛАДА ИЮЛЬСКОГО ДНЯ
Перевод: И. Тынянова

   Серебряные колокольцы
   у волов на шее.

- Дитя из снега и солнца,
куда путь держишь?

- Иду нарвать маргариток
на луг приветный.

- Но луг отсюда далеко
и полон теней.

- Любовь моя не боится
теней и ветра.

- Бойся солнца, дитя
из солнца и снега.

- В моих волосах погасло
оно навеки.

- Белоликая, кто же ты?
Твой путь неведом.

- Я из ключей кристальных,
из любви вечной.

   Серебряные колокольцы
   у волов на шее.

- А что у тебя на губах
так ярко светит?

- Звезда, что зажег любимый
в жизни и в смерти.

- А что у тебя на груди
острою веткой?

- Меч, что носил любимый
в жизни и в смерти.

- А что в глазах твоих черных
гордым блеском?

- Мои печальные думы,
что ранят сердце.

- Зачем на тебе накидка
чернее смерти?

- Ах, вдовушка я, и нету
меня грустнее!

Грущу я по графу Лавру
из детской песни,
тому, кто из рода Лавров
самый первый.

- Кого же ты ищешь здесь,
раз его нету?

- Тело того, кто из Лавров
самый первый.

- А может, ты ищешь любовь
душой неверной?
Если ты ищешь любовь,
дай Бог, встретишь.

- Люблю я одни звезды
в дальнем небе,
ищу одного друга
в жизни и в смерти.

- Друг твой на дне глубоко,
дитя из снега,
укрыт гвоздикой и дроком,
тоскою вечной.

- О, рыцарь далеких странствий,
кипарисной тени,
хочу тебе лунною ночью
душу вверить.

- Мечтательная Изида,
без меда песни,
что льешь на уста ребенка
свою легенду,

тебе я в дар предлагаю
нежное сердце,
израненное очами
других женщин.

- Рыцарь речей любезных,
прощай навеки.
Ищу я того, кто из Лавров
был самый первый.

- Прощай же, спящая роза,
цветок весенний,
идешь ты к любви верной,
а я к смерти.

   Серебряные колокольцы
   у волов на шее.

   Пускай истекает кровью
   мое сердце!

--------


Ф. Г. Лорка
БАЛЛАДА ТИХОГО СКВЕРА
Перевод: И. Тынянова

В тишине закатной
напевают дети.
Ручей прохладный,
источник светлый!

   Дети:

Что хранишь ты в дивном
веселом сердце?

   Я:

Перезвон дальный,
утонувший в небе.

   Дети:

Вот ты и уходишь
из тихого сквера.
Ручей прохладный,
источник светлый!

Что несешь ты в пальцах
своих весенних?

   Я:

Кровь алой розы
и первоцветы.

   Дети:

Омой их водою
нашей старой песни.
Ручей прохладный,
источник светлый!

Что на губах чуешь
сочных и свежих?

   Я:

Привкус костей и череп
моей смерти.

   Дети:

Испей воды чистой
нашей старой песни.
Ручей прохладный,
источник светлый!

Куда ж ты уходишь
из тихого сквера?

   Я:

К неведомым магам,
к далеким принцессам.

   Дети:

У кого спросил ты
дорогу поэтов?

   Я:

У источников светлых
из старой песни.

   Дети:

Ну, а землю и море
ты оставишь навеки?

   Я:

Наполнилось огоньками
мое шелковое сердце,
колокольным забытым звоном,
пчелами и златоцветом;
путь мой лежит далеко,
уйду за горные цепи,
уйду за шири морские
поближе к звездам небесным,
буду просить я Бога,
чтоб мне вернул во владенье
древнюю душу ребенка,
вскормленную легендой,
в шапке с веселым плюмажем,
с мечом деревянным детским.

   Дети:

Вот ты и уходишь
из тихого сквера.
Ручей прохладный,
источник светлый!

Открытые очи
засохших деревьев
плачут мертвой листвою,
изранены ветром.

--------


Ф. Г. Лорка
БАЛЛАДА МОРСКОЙ ВОДЫ
Перевод: А. Гелескул

   Море смеется
   у края лагуны.
   Пенные зубы,
   лазурные губы...

- Девушка с бронзовой грудью,
что ты глядишь с тоскою?

- Торгую водой, сеньор мой,
водой морскою.

- Юноша с темной кровью,
что в ней шумит не смолкая?

- Это вода, сеньор мой,
вода морская.

- Мать, отчего твои слезы
льются соленой рекою?

- Плачу водой, сеньор мой,
водой морскою.

- Сердце, скажи мне, сердце, -
откуда горечь такая?

- Слишком горька, сеньор мой,
вода морская...

   А море смеется
   у края лагуны.
   Пенные зубы,
   лазурные губы.

--------


Ф. Г. Лорка
ВЕСЕННЯЯ ПЕСНЯ
Перевод: И. Тынянова

I

Выходят веселые дети
из шумной школы,
вплетают в апрельский ветер
свой смех веселый.
Какою свежестью дышит
покой душистый!
Улица дремлет и слышит
смех серебристый.

II

Иду по садам вечерним,
в цветы одетым,
а грусть я свою, наверно,
оставил где-то.
На кладбище, над черепами
забывших время,
трепещет земля цветами,
взросло их семя.
И кипарисы, покрыты
пыльцою нежной,
вперили пустые орбиты
в простор безбрежный,
качая своей утомленной
главой зеленой.

Апрель, ты несешь нам звезды,
вешние воды,
зажги золотые гнезда
в глазах природы!

--------


Ф. Г. Лорка
ПРЕРВАННЫЙ КОНЦЕРТ
Перевод: Б. Слуцкий

Гармония ночи глубокой
разрушена грубо
луной ледяной и сонной,
взошедшей угрюмо.

О жабах - ночей муэдзинах -
ни слуху ни духу.
Ручей, в камыши облаченный,
ворчит что-то глухо.

В таверне молчат музыканты.
Не слышно ни звука.
Играет звезда под сурдинку
над зеленью луга.

Уселся рассерженный ветер
горе на уступы,
и Пифагор, здешний тополь,
столетнюю руку
занес над виновной луною,
чтоб дать оплеуху.

--------


Ф. Г. Лорка
ИНАЯ ПЕСНЯ
Перевод: М. Самаев

Сон навсегда исчез, навек развеян!
В дождливый этот вечер
всем сердцем я измерил
трагедию осенних
рыдающих деревьев.

О тихую печаль
предсмертного смиренья
мой голос раздробился.
Сон навсегда исчез, навек развеян!
Навек! О Боже! Снег
ложится - беспредельный -
на бездорожье жизни
моей,
и оробело,
чтобы застыть и сгинуть,
уходит заблужденье.

Вот и вода внушает:
сон навсегда исчез, навек развеян!
А сон - он бесконечен?
Его опора - эхо,
сырой туман, а сам
туман - усталость снега.

Мое сердцебиенье
мне говорит, что сон навек развеян.
В дождливый этот вечер
всем сердцем я измерил
трагедию осенних
рыдающих деревьев.

--------


Ф. Г. Лорка
ЕСТЬ ДУШИ, ГДЕ СКРЫТЫ...
Перевод: М. Кудинов

Есть души, где скрыты
увядшие зори,
и синие звёзды,
и времени листья;
есть души, где прячутся
древние тени,
гул прошлых страданий
и сновидений.

Есть души другие:
в них призраки страсти
живут. И червивы
плоды. И в ненастье
там слышится эхо
сожжённого крика,
который пролился,
как тёмные струи,
не помня о стонах
и поцелуях.

Души моей зрелость
давно уже знает,
что смутная тайна
мой дух разрушает.
И юности камни,
изъедены снами,
на дно размышления
падают сами.
<Далёк ты от Бога>, -
твердит каждый камень.

--------


Федерико Гарсиа Лорка
Из книги <СТИХИ О КАНТЕ ХОНДО> (1921)

Ф. Г. Лорка
ГИТАРА
Перевод с испанского: М. Цветаева

Начинается
плач гитары.
Разбивается
чаша утра.
Начинается
плач гитары.
О, не жди от нее
молчанья,
не проси у нее
молчанья!
Неустанно
гитара плачет,
как вода по каналам - плачет,
как ветра над снегами - плачет,
не моли ее
о молчанье!
Так плачет закат о рассвете,
так плачет стрела без цели,
так песок раскаленный плачет
о прохладной красе камелий.
Так прощается с жизнью птица
под угрозой змеиного жала.
О гитара,
бедная жертва
пяти проворных кинжалов!

--------


Ф. Г. Лорка
ШЕСТЬ СТРУН
Перевод: М. Самаев

Гитара,
и во сне твои слезы слышу.
Рыданье души усталой,
души погибшей
из круглого рта твоего вылетает,
гитара.
Тарантул плетет проворно
звезду судьбы обреченной,
подстерегая вздохи и стоны,
плывущие тайно в твоем водоеме
черном.

--------


Ф. Г. Лорка
ПОРТРЕТ СИЛЬВЕРИО ФРАНКОНЕТТИ
Перевод: М. Самаев

Медь цыганской струны
и тепло итальянского дерева -
вот чем было
пенье Сильверио.
Мед Италии к нашим лимонам
шел в придачу
и особенный привкус дарил
его плачу.
Страшный крик исторгали пучины
этого голоса.
Старики говорят - шевелились
волосы,
и таяла ртуть
зеркал.
Скользя по тонам, никогда
их не ломал.
Еще разбивать цветники
мастер был редкий
и возводить из тишины
беседки.
А ныне его напев
в последних отзвуках тает,
чистый и завершенный,
в последних отзвуках тает.

--------


Ф. Г. Лорка
ХУАН БРЕВА
Перевод: М. Самаев

Ростом колосс,
был он, как девочка,
тонкоголос.
Ни с чем не сравнить его трель -
гибкий
стебель певучей скорби
с цветком улыбки.

Ночи Малаги в его пенье
лимонной тьмой истекают,
и приправила его плач
соль морская.
Пел он, слепой, как Гомер, -
и была в его голосе сила
беззвездного моря, тоска
стиснутого апельсина.

--------


Ф. Г. Лорка
СЕВИЛЬЯ
Перевод: А. Гелескул

Севилья - башенка
в зазубренной короне.

   Севилья ранит.
   КОрдова хоронит.

Севилья ловит медленные ритмы,
и, раздробясь о каменные грани,
свиваются они, как лабиринты,
как лозы на костре.

   Севилья ранит.

Ее равнина, звонкая от зноя,
как тетива натянутая, стонет
под вечно улетающей стрелою
Гвадалквивира.

   Кордова хоронит.

Она смешала, пьяная от далей,
в узорной чаше каждого фонтана
мед Диониса,
горечь Дон Хуана.

   Севилья ранит.
   Вечна эта рана.

--------


Ф. Г. Лорка
БАЛЛАДИЛИЯ О ТРЕХ РЕКАХ
Перевод: В. Столбов

Гвадалквивир струится
в тени садов апельсинных.
Твои две реки, Гранада,
бегут от снегов в долины.

   Ах, любовь,
   ты исчезла навеки!

В кудрях у Гвадалквивира
пламенеют цветы граната.
Одна - кровью, другая - слезами
льются реки твои, Гранада.

   Ах, любовь,
   ты прошла, словно ветер!

Проложены по Севилье
для парусников дороги.
По рекам твоим, Гранада,
плавают только вздохи.

   Ах, любовь,
   ты исчезла навеки!

Гвадалквивир... Колокольня
и ветер в саду лимонном.
Дауро, Хениль, часовенки
мертвые над затоном.

   Ах, любовь,
   ты прошла, словно ветер!

Но разве уносят реки
огни болотные горя?

   Ах, любовь,
   ты исчезла навеки!

Они апельсины и мирты
несут в андалузское море.

   Ах, любовь,
   ты прошла, словно ветер!

--------


Ф. Г. Лорка
ВСТРЕЧА
Перевод: М. Самаев

Обоим нам ясно,
и мне и тебе: наши встречи
напрасны.
Сама ты все знаешь теперь:
я ее слишком любил.
Уходи ж: вот по этой тропе.
От гвоздей отверстые раны
на ладонях моих.
Видишь? Багряные,
кровоточат.
Уходя, не гляди
назад.
Вслед смотреть я не стану.
Да помолимся вместе святому
Каэтано
за то, что обоим нам ясно,
и мне и тебе, - наши встречи
напрасны.

--------


Ф. Г. Лорка
ЗАРЯ
Перевод: И. Тынянова

Колоколам Кордовы
зорька рада.
В колокола звонкие
бей, Гранада.

Колокола слушают
из тумана
андалузские девушки
утром рано
и встречают рассветные
перезвоны,
запевая заветные
песни-стоны.

Все девчонки Испании
с тонкой ножкой,
что на звездочки ранние
глядят в окошко
и под шалями зыбкими
в час прогулки
освещают улыбками
переулки.

Ах, колоколам Кордовы
зорька рада,
ах, в колокола звонкие
бей, Гранада!

--------


Ф. Г. Лорка
БАЛКОН
Перевод: А. Гелескул

Лола
поет саэты.
Тореро встали
у парапета.
И брадобрей
оставил бритву
и головою
вторит ритму.
Среди гераней
и горицвета
поет саэты
та самая Лола,
та непоседа,
что вечно глядится
в воду бассейна.

--------


Ф. Г. Лорка
ТАНЕЦ
(В саду петенеры)
Перевод: М. Самаев

В ночи сада,
выбеленной мелом,
пляшут шесть цыганок
в белом.

В ночи сада...
Розаны и маки
в их венках из крашеной
бумаги.

В ночи сада...
Будто пламя свечек,
сумрак обжигают
зубы-жемчуг.

В ночи сада,
за одной другая,
тени всходят, неба
достигая.

--------


Ф. Г. Лорка
ТАНЕЦ
Перевод: А. Гелескул

Танцует в Севилье Кармен
у стен, голубых от мела,
и жарки зрачки у Кармен,
а волосы снежно-белы.

   Невесты,
   закройте ставни!

Змея в волосах желтеет,
и словно из дали дальней,
танцуя, встаёт былое
и бредит любовью давней.

   Невесты,
   закройте ставни!

Пустынны дворы Севильи,
и в их глубине вечерней
сердцам андалузским снятся
следы позабытых терний.

   Невесты,
   закройте ставни!

--------


Ф. Г. Лорка
СЕЛЕНЬЕ
Перевод: М. Цветаева

На темени горном,
на темени голом -
часовня.
В жемчужные воды
столетние никнут
маслины.
Расходятся люди в плащах,
а на башне
вращается флюгер.
Вращается денно,
вращается нощно,
вращается вечно.

О, где-то затерянное селенье
в моей Андалузии
слезной...

--------


Ф. Г. Лорка
ПЕЙЗАЖ
Перевод: М. Цветаева

Масличная равнина
распахивает веер,
запахивает веер.
Над порослью масличной
склонилось небо низко,
и льются темным ливнем
холодные светила.
На берегу канала
дрожат тростник и сумрак,
а третий - серый ветер.
Полным-полны маслины
тоскливых птичьих криков.
О, бедных пленниц стая!
Играет тьма ночная
их длинными хвостами.

--------


Ф. Г. Лорка
КРИК
Перевод: М. Цветаева

Эллипс крика
с горы -
на другую.

Из олив,
черной радугой,
над синевой ночи.

   А-а-ай!

Как смычок,
пробудивший вибрацию
в длинных струнах ветра.

   А-а-ай!

(В деревушке пещерной
возникают лампады.)

   А-а-ай!

--------


Ф. Г. Лорка
ТИШИНА
Перевод: А. Гелескул

Слушай, сын, тишину -
эту мертвую зыбь тишины,
где идут отголоски ко дну.
Тишину,
где немеют сердца,
где не смеют
поднять лица.

--------


Ф. Г. Лорка
А ПОТОМ...
Перевод: М. Цветаева

Прорытые временем
лабиринты -
исчезли.
Пустыня -
осталась.

Немолчное сердце -
источник желаний -
иссякло.
Пустыня -
осталась.

Закатное марево
и поцелуи -
пропали.
Пустыня -
осталась.

Умолкло, заглохло,
остыло, иссякло,
исчезло.
Пустыня -
осталась.

--------


Ф. Г. Лорка
MEMENTO
Перевод: И. Тынянова
Музыка: А. Суханов

Когда умру,
схороните меня с гитарой
в речном песке.

Когда умру...
В апельсиновой роще старой,
в любом цветке.

Когда умру,
стану флюгером я на крыше,
на ветру.

Тише...
Когда умру!


MEMENTO
Перевод: М. Самаев

Когда я мир покину,
с гитарой схороните
мой прах в песках равнины.

Когда я мир покину
среди росистой мяты,
у рощи апельсинной.

Пусть мое сердце станет
флюгаркой на ветру,
когда я мир покину.

Когда умру...


MEMENTO
Перевод: Э. Гольдернесс

Друзьям моим
Скажите, что я умер.

Лесной ручей
Поет над зыбкой тенью.

Скажите им:
(Как лес созвучен
Траурному пенью!)

Скажите просто,
Что его не стало,
Что перед смертью
Глаз не закрывал он,
Что он под вечным
Синим покрывалом.

И я уйду
На раннюю звезду.

--------


Федерико Гарсиа Лорка
Из книги <ПЕСНИ> (1921-1924)

Ф. Г. Лорка
КИТАЙСКАЯ ПЕСНЯ В ЕВРОПЕ
Перевод с испанского: Ю. Мориц

Девушка с веера,
с веером смуглым,
идет над рекою
мостиком круглым.

Мужчины во фраках
смотрят, как мил
под девушкой мостик,
лишенный перил.

Девушка с веера,
с веером смуглым,
ищет мужчину,
чтоб стал ей супругом.

Мужчины женаты
на светловолосых,
на светлоголосых
из белой расы.

Поют для Европы
кузнечики вечером.
(Идет по зеленому
девушка с веером.)

Кузнечики вечером
баюкают клевер.
(Мужчины во фраках
уходят на север.)

--------


Ф. Г. Лорка
* * *
Перевод: М. Самаев

- Ежевика, серая кора,
подари мне ягод, будь добра.

- В терниях окровавленных ветвь,
я люблю тебя. А ты? Ответь.

- Языком дай раздавить мне твой
плод с его густой зеленой тьмой.

- Всей тоской моих угрюмых терний
я голубила б тебя, поверь мне.

- Ежевика, ты куда? - Искать
той любви, что ты не можешь дать.

--------


Ф. Г. Лорка
ИДИЛЛИЯ
Перевод: Я. Серпин

Не проси - ни словом, ни видом
я секретов весны не выдам.

Потому что для них давно я -
словно вечнозеленая хвоя.

Сотни пальцев, тонких и длинных,
тычут с веток во сто тропинок.

Не скажу я тебе, мое диво,
отчего так река ленива.

Но вместит моя песня немо
глаз твоих светло-серое небо.

Закружи меня в пляске долгой,
только хвои побойся колкой.

Закружи ты меня на счастье
в звонкой нории, полной страсти.

Ай! Не место мольбам и обидам, -
я секретов весны не выдам.

--------


Ф. Г. Лорка
* * *
Перевод: А. Гелескул

   ДЕревце, деревцО
   к засухе зацвело.

Девушка к роще масличной
шла вечереющим полем,
и обнимал ее ветер,
ветреный друг колоколен.

На андалузских лошадках
ехало четверо конных,
пыль оседала на куртках,
на голубых и зеленых.
<Едем, красавица, в КОрдову!>
Девушка им ни слова.

Три молодых матадора
с горного шли перевала,
шелк отливал апельсином,
сталь серебром отливала.
<Едем, красотка, в Севилью!>
Девушка им ни слова.

Когда опустился вечер,
лиловою мглой омытый,
юноша вынес из сада
розы и лунные мирты.
<Радость, идем в Гранаду!>
И снова в ответ ни слова.

Осталась девушка в поле
срывать оливки в тумане,
и ветер серые руки
сомкнул на девичьем стане.

   Деревце, деревцо
   к засухе зацвело.

--------


Ф. Г. Лорка
ДЕРЕВО ПЕСЕН
Перевод: А. Гелескул

Все дрожит еще голос,
одинокая ветка,
от минувшего горя
и вчерашнего ветра.

Ночью девушка в поле
тосковала и пела -
и ловила ту ветку,
но поймать не успела.

Ах, луна на ущербе!
А поймать не успела.
Сотни серых соцветий
оплели ее тело.

И сама она стала -
как певучая ветка,
дрожью давнего горя
и вчерашнего ветра.

--------


Ф. Г. Лорка
ПРЕЛЮДИЯ
Перевод: А. Гелескул

И тополя уходят -
но след их озерный светел.

И тополя уходят -
но нам оставляют ветер.

И ветер умолкнет ночью,
обряженный черным крепом.

Но ветер оставит эхо,
плывущее вниз по рекам.

А мир светляков нахлынет -
и прошлое в нем потонет.

И крохотное сердечко
раскроется на ладони.

--------


Ф. Г. Лорка
* * *
Перевод: А. Гелескул

Август.
Персики и цукаты,
и в медовой росе покос.
Входит солнце в янтарь заката,
словно косточка в абрикос.

И смеётся тайком початок
смехом жёлтым, как летний зной.

Снова август.
И детям сладок
смуглый хлеб со спелой луной.

--------


Ф. Г. Лорка
НОКТЮРНЫ ИЗ ОКНА
Перевод: А. Гелескул

I

Лунная вершина,
ветер по долинам.

(К ней тянусь я взглядом
медленным и длинным.)

Лунная дорожка,
ветер над луною.

(Мимолётный взгляд мой
уронил на дно я.)

Голоса двух женщин.
И воздушной бездной
от луны озёрной
я иду к небесной.

II

В окно постучала полночь,
и стук её был беззвучен.

На смуглой руке блестели
браслеты речных излучин.

Рекою душа играла
под синей ночною кровлей.

А время на циферблатах
уже истекало кровью.

III

Открою ли окна,
вгляжусь в очертанья -
и лезвие бриза
скользнет по гортани.

С его гильотины
покатятся разом
слепые надежды
обрубком безглазым.

И миг остановится,
горький, как цедра,
над креповой кистью
расцветшего ветра.

IV

Возле пруда, где вишня
к самой воде клонится,
мертвая прикорнула
девушка-водяница.

Бьется над нею рыбка,
манит ее на плесы.
<Девочка>,- плачет ветер,
но безответны слезы.

Косы струятся в ряске,
в шорохах приглушенных.
Серый сосок от ветра
вздрогнул, как лягушонок.

Молим, мадонна моря,-
воле вручи всевышней
мертвую водяницу
на берегу под вишней.

В путь я кладу ей тыквы,
пару пустых долбленок,
чтоб на волнах качалась -
ай, на волнах соленых!

--------


Ф. Г. Лорка
ПРОЩАНЬЕ
Перевод: А. Гелескул

Если умру я -
не закрывайте балкона.

Дети едят апельсины.
(Я это вижу с балкона.)

Жницы сжинают пшеницу.
(Я это слышу с балкона.)

Если умру я -
не закрывайте балкона.

--------


Федерико Гарсиа Лорка
Из книги <ЦЫГАНСКОЕ РОМАНСЕРО> (1924-1927)

Ф. Г. Лорка
НЕВЕРНАЯ ЖЕНА
Перевод с испанского: А. Гелескул

И в полночь на край долины
увел я жену чужую,
а думал - она невинна...

То было ночью Сант-Яго,
и, словно сговору рады,
в округе огни погасли
и замерцали цикады.
Я сонных грудей коснулся,
последний проулок минув,
и жарко они раскрылись
кистями ночных жасминов.
А юбки, шурша крахмалом,
в ушах у меня дрожали,
как шелковые завесы,
раскромсанные ножами.
Врастая в безлунный сумрак,
ворчали деревья глухо,
и дальним собачьим лаем
за нами гналась округа...

За голубой ежевикой
у тростникового плеса
я в белый песок впечатал
ее смоляные косы.
Я сдернул шелковый галстук.
Она наряд разбросала.
Я снял ремень с кобурою,
она - четыре корсажа.
Ее жасминная кожа
светилась жемчугом теплым,
нежнее лунного света,
когда скользит он по стеклам.
А бедра ее метались,
как пойманные форели,
то лунным холодом стыли,
то белым огнем горели.
И лучшей в мире дорогой
до первой утренней птицы
меня этой ночью мчала
атласная кобылица...

Тому, кто слывет мужчиной,
нескромничать не пристало,
и я повторять не стану
слова, что она шептала.
В песчинках и поцелуях
она ушла на рассвете.
Кинжалы трефовых лилий
вдогонку рубили ветер.

Я вел себя так, как должно,
цыган до смертного часа.
Я дал ей ларец на память
и больше не стал встречаться,
запомнив обман той ночи
у края речной долины,-
она ведь была замужней,
а мне клялась, что невинна.

--------


Ф. Г. Лорка
СОМНАМБУЛИЧЕСКИЙ РОМАНС
Перевод: А. Гелескул

Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.
Ночами, по грудь в тумане,
она у перил сидела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Любовь моя, цвет зеленый.
Лишь месяц цыганский выйдет,
весь мир с нее глаз не сводит -
и только она не видит.

Любовь моя, цвет зеленый.
Смолистая тень густеет.
Серебряный иней звездный
дорогу рассвету стелет.
Смоковница чистит ветер
наждачной своей листвою.
Гора одичалой кошкой
встает, ощетиня хвою.
Но кто придет? И откуда?
Навеки все опустело -
и снится горькое море
ее зеленому телу.

- Земляк, я отдать согласен
коня за ее изголовье,
за зеркало нож с насечкой
и сбрую за эту кровлю.
Земляк, я из дальней Кабры
иду, истекая кровью.
- Будь воля на то моя,
была бы и речь недолгой.
Да я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Земляк, подостойней встретить
хотел бы я час мой смертный -
на простынях голландских
и на кровати медной.
Не видишь ты эту рану
от горла и до ключицы?
- Все кровью пропахло, парень,
и кровью твоей сочится,
а грудь твоя в темных розах
и смертной полна истомой.
Но я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Так дай хотя бы подняться
к высоким этим перилам!
О, дайте, дайте подняться
к зеленым этим перилам,
к перилам лунного света
над гулом моря унылым!

И поднялись они оба
к этим перилам зеленым.
И след остался кровавый.
И был от слез он соленым.
Фонарики тусклой жестью
блестели в рассветной рани.
И сотней стеклянных бубнов
был утренний сон изранен.

Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
И вот уже два цыгана
стоят у перил железных.
Полынью, мятой и желчью
дохнуло с дальнего кряжа.
- Где же, земляк, она, - где же
горькая девушка наша?
Столько ночей дожидалась!
Столько ночей серебрило
темные косы, и тело,
и ледяные перила!

С зеленого дна бассейна,
качаясь, она глядела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Баюкала зыбь цыганку,
и льдинка луны блестела.

И ночь была задушевной,
как тихий двор голубиный,
когда патруль полупьяный
вбежал, сорвав карабины...
Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.

--------


Ф. Г. Лорка
ЦЫГАНКА-МОНАХИНЯ
Перевод: А. Гелескул

Безмолвье мирта и мела.
И мальвы в травах ковровых.
Она левкой вышивает
на желтой ткани покрова.
Кружится свет семиперый
над серою сетью лампы.
Собор, как медведь цыганский,
ворчит, поднимая лапы.
А шьет она так красиво!
Склонясь над иглой в экстазе,
всю ткань бы она покрыла
цветами своих фантазий!
Какие банты магнолий
в росинках блесток стеклянных!
Как лег на складки покрова
узор луны и шафрана!
Пять апельсинов с кухни
дохнули прохладой винной.
Пять сладостных ран Христовых
из альмерийской долины.
В ее зрачках раздвоившись,
куда-то всадник проехал.
Тугую грудь колыхнуло
последним отзвуком эха.
И от далеких нагорий
с дымною мглой по ущельям
сжалось цыганское сердце,
полное медом и хмелем.
О, как равнина крутая
сотнею солнц заплескала!
О, как, сознанье туманя,
вздыбились реки и скалы!..
Но снова цветы на ткани,
и свет предвечерья кроткий
в шахматы с ветром играет
возле оконной решетки.

--------


Федерико Гарсиа Лорка
Из книги <ДИВАН ТАМАРИТА> (1936)

Ф. Г. Лорка
ГАЗЕЛЛА ОБ УТРЕННЕМ РЫНКЕ
Перевод с испанского: А. Гелескул

   Я под аркой Эльвиры
   буду ждать на пути,
   чтоб узнать твое имя
   и, заплакав, уйти.

Что за луны льдом озерным
на лице твоем застыли?
Как в заснеженной пустыне
твой костер собрать по зернам?
Твой хрусталь колючим терном
кто задумал оплести?..

   Я под аркой Эльвиры
   буду ждать на пути,
   чтобы взгляд твой пригубить
   и, заплакав, уйти.

Ранит голос твой весенний
среди рыночного крика!
Сумасшедшая гвоздика,
затерявшаяся в сене!
Как близка ты в отдаленье,
а вблизи - не подойти...

   Я под аркой Эльвиры
   буду ждать на пути,
   чтобы бедер коснуться
   и, заплакав, уйти.

--------


Ф. Г. Лорка
ГАЗЕЛЛА О НЕЖДАННОЙ ЛЮБВИ
Перевод: А. Гелескул

Не разгадал никто еще, как сладко
дурманит это миртовое лоно.
Не знал никто, что белыми зубами
птенца любви ты мучишь затаенно.

Смотрели сны персидские лошадки
на лунном камне век твоих атласных,
когда тебя, соперницу метели,
четыре ночи обвивал я в ласках.

Как семена прозрачные, взлетали
над гипсовым жасмином эти веки.
Искал я в сердце мраморные буквы,
чтобы из них сложить тебе - навеки,

навеки: сад тоски моей предсмертной,
твой силуэт, навек неразличимый,
и кровь твоя, пригубленная мною,
и губы твои в час моей кончины.

--------


Ф. Г. Лорка
ГАЗЕЛЛА О СКРЫТНОЙ ЛЮБВИ
Перевод: А. Гелескул

В венок я вплел тебе вербену
лишь ради колокола Велы.

Гранада, затканная хмелем,
луной отсвечивала белой.

Сгубил я сад мой в Картахене
лишь ради колокола Велы.

Гранада раненою серной
за флюгерами розовела.

И ради колокола Велы
я этой ночью до рассвета
горел в огне твоего тела,
горел, и чье оно - не ведал.

--------


Ф. Г. Лорка
ГАЗЕЛЛА ОБ ОТЧАЯВШЕЙСЯ ЛЮБВИ
Перевод: А. Гелескул

Не опускается мгла,
чтобы не смог я прийти
и чтобы ты не смогла.

Все равно я приду -
и пускай скорпионом впивается зной.

Все равно ты придешь,
хоть бы губы сжигал тебе дождь соляной.

Не подымается мгла,
чтобы не смог я прийти
и чтобы ты не смогла.

Я приду,
бросив жабам изглоданный мой огнецвет.

Ты придешь
лабиринтами ночи, где выхода нет.

Не опускается мгла,
не подымается мгла,
чтобы я без тебя умирал,
чтобы ты без меня умерла.

--------


Ф. Г. Лорка
ГАЗЕЛЛА О ВОСПОМИНАНИИ
Перевод: А. Гелескул

Останься хоть тенью милой,
но память любви помилуй -

черешневый трепет нежный
в январской ночи кромешной.

Со смертью во сне бредовом
живу под одним я кровом.

И слезы вьюнком медвяным
на гипсовом сердце вянут.

Глаза мои бродят сами,
глаза мои стали псами.

Всю ночь они бродят садом
меж ягод, налитых ядом.

Дохнет ли ветрами стужа -
тюльпаном качнется ужас,

а сумерки зимней рани
темнее больной герани.

И мертвые ждут рассвета
за дверью ночного бреда.

И дым пеленает белый
долину немого тела.

Под аркою нашей встречи
горят поминально свечи.

Развейся же тенью милой,
но память о ней помилуй.

--------


Ф. Г. Лорка
КАСЫДА О ЗОЛОТОЙ ДЕВУШКЕ
Перевод: А. Гелескул

В воде она застыла -
и тело золотое
затон позолотило.

Лягушками и тиной
пугало дно речное.
Пел воздух соловьиный
и бредил белизною.
Ночь таяла в тумане,
серебряном и светлом,
за голыми холмами
под сумеречным ветром.

А девушка вздыхала,
над заводью белея,
и заводь полыхала.

Заря горела ясно,
гоня стада коровьи,
и, мертвая, угасла
с венками в изголовье.
И соловьи рыдали
с горящими крылами,
а девушка в печали
расплескивала пламя.

И тело золотое
застыло цаплей белой
над золотой водою.

--------


Ф. Г. Лорка
КАСЫДА О ПЛАЧЕ
Перевод: А. Гелескул

Я захлопнул окно,
чтоб укрыться от плача,
но не слышно за серой стеной
ничего, кроме плача.

Не расслышать ангелов рая,
мало сил у собачьего лая,
звуки тысячи скрипок
на моей уместятся ладони.

Только плач - как единственный ангел,
только плач - как единая свора,
плач - как первая скрипка на свете,
захлебнулся слезами ветер,
и вокруг - ничего, кроме плача.

--------


Ф. Г. Лорка
КАСЫДА О РОЗЕ
Перевод: А. Гелескул

Роза,
уже становясь неземною,
искала не утренний проблеск -
искала иное.

Не жаждала света,
ни тьмы не просила, ни зноя -
рубеж полусна-полуяви,
искала иное.

Роза,
застыв под луною,
на небе искала не розу -
искала иное.

--------


Федерико Гарсиа Лорка
СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ

Ф. Г. Лорка
ЭТО - ПРОЛОГ
Перевод с испанского: О. Савич

В этой книге всю душу
я хотел бы оставить.
Эта книга со мною
на пейзажи смотрела
и святые часы прожила.

Как больно за книги!
Нам дают они в руки
и розы, и звезды,
и медленно сами уходят.

Как томительно видеть
те страданья и муки,
которыми сердце
свой алтарь украшает!

Видеть призраки жизней,
что проходят - и тают,
обнаженное сердце
на бескрылом Пегасе;

видеть жизнь, видеть смерть,
видеть синтез вселенной:
встречаясь в пространстве,
сливаются вместе они.

Стихотворная книга -
это мертвая осень;
стихи - это черные листья
на белой земле,

а читающий голос -
дуновение ветра:
он стихи погружает
в грудь людей, как в пространство.

Поэт - это дерево
с плодами печали:
оно плачет над тем, что любит,
а листья увяли.

Поэт - это медиум
природы и жизни, -
их величие он раскрывает
при помощи слов.

Поэт понимает
все, что непонятно,
и ненависть противоречий
называет он дружбой.

Он знает: все тропы
равно невозможны,
и поэтому ночью по ним
он спокойно идет.

По книгам стихов,
среди роз кровавых,
печально проходят
извечные караваны;

они родили поэта,
и он вечерами плачет,
окруженный созданьями
собственных вымыслов.

Поэзия - горечь,
мед небесный, - он брызжет
из невидимых ульев,
где трудятся души.

Она - невозможность,
что внезапно возможна.
Это арфа, но струны -
пламена и сердца.

Она - жизнь, по которой
мы проходим с тоскою,
надеясь, что кормчий
без руля проведет наш корабль.

Стихотворные книги -
это звезды, что в строгой
тишине проплывают
по стране пустоты
и пишут на небе
серебром свои строки.

О глубокое горе -
и навек, без исхода!
О страдальческий голос
поющих поэтов!

Я хотел бы оставить
в этой книге всю душу...

--------


Ф. Г. Лорка
Песня о семи сердцах
Перевод: А. Гелескул

Семь сердец
ношу по свету.
В колдовские горы, мама,
я ушел навстречу ветру.
Ворожба семи красавиц
в семь зеркал меня укрыла.
Пел мой голос семицветный,
разлетаясь легкокрыло.
Амарантовая барка
доплывала без ветрила.
За других я жил на свете
и живу. Мою же душу
в грош не ставят мои тайны,
и для всех они наружу.
На крутой вершине, мама
(той, где сердце заплуталось,
когда с эхом побраталось),
повстречались я и ветер.
Семь сердец
ношу по свету.
Своего еще не встретил!

--------


Ф. Г. Лорка
ПЕСНЯ
Перевод: О. Савич

- Если ты услышишь: плачет
горький олеандр сквозь тишину,-
что ты сделаешь, любовь моя?
- Вздохну.

- Если ты увидишь, что тебя
свет зовет с собою, уходя,-
что ты сделаешь, любовь моя?
- Море вспомню я.

- Если под оливами в саду
я скажу тебе: "Люблю тебя",-
что ты сделаешь, любовь моя?
- Заколю себя.

--------


Ф. Г. Лорка
САД СМУГЛЯНОК
(Фрагмент)
Перевод: Г. Шмаков

Встреча

Мария - Утоли мои печали,
тебя мне видеть довелось
в лимонной роще, где пели струи
источника слез.
Ты - лучшая из роз!

Мария - Утоли мои печали,
тебя мне видеть довелось.
Твои глаза хрусталей светлее,
туманы кос.
Ты - лучшая из роз!

Мария - Утоли мои печали,
тебя мне видеть довелось.
Где та перчатка лунного цвета
и первых рос?
Ты - лучшая из роз!

--------


Ф. Г. Лорка
* * *
Перевод: С. Гончаренко

Я чувствую,
как в жилах
у меня,
расплавив сердце раскаленной страстью,
струится ток багряного огня.

Так погаси же,
женщина,
пожар.
Ведь если в нем все выгорит дотла,
одна зола взойдет на пепелище,
одна зола...

--------


Ф. Г. Лорка
СОНЕТ О НЕЖНОЙ ГОРЕЧИ
Перевод: В. Андреев

Мне страшно потерять в сиянье дней
свет глаз твоих, не ощущать ночами
твоё дыханье на щеке своей;
лишь одиночество - в зеркальной раме.

Мне больно быть без листьев и ветвей -
ствол, выброшенный на берег волнами;
а без плодов стократ ещё больней -
кормился червь страдания плодами.

И если ты - мой потаённый клад,
мой крест и боль, что пролилась слезою,
а я - твой пёс, что подчиняться рад, -

не дай утратить найденное мною
и пусть летит мой поздний листопад
вслед за твоей изменчивой рекою.


СОНЕТ
Перевод: М. Кудинов

Я боюсь потерять это светлое чудо,
что в глазах твоих влажных застыло в молчанье,
я боюсь этой ночи, в которой не буду
прикасаться лицом к твоей розе дыханья.

Я боюсь, что ветвей моих мертвая груда
устилать этот берег таинственный станет;
я носить не хочу за собою повсюду
те плоды, где укроются черви страданья.

Если клад мой заветный взяла ты с собою,
если ты моя боль, что пощады не просит,
если даже совсем ничего я не стою, -

пусть последний мой колос утрата не скосит
и пусть будет поток твой усыпан листвою,
что роняет моя уходящая осень.

--------


Ф. Г. Лорка
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
(Мерседес, мертвой)
Перевод: Ю. Петров

Ты не дышишь, уснувши.
Из дубовых досок твоя лодка на суше.

Спи, принцесса страны нездешней.
Твое тело белеет в ночи кромешной.
Твое тело, как земля, ледяное.
Спи. Проходит рассвет стороною.

Ты уплываешь, уснувши.
Из тумана и сна твоя лодка на суше.

--------


Ф. Г. Лорка
ТРИ РАССКАЗА ПРО ВЕТЕР
Перевод: С. Гончаренко

I

Был красным ветер вдалеке,
зарей зажженный.
Потом струился по реке -
зеленый.
Потом он был и синь и желт...
А после -
тугою радугой взошел
над полем.

II

Запружен ветер,
как ручей.
Объяты дрожью
и водоросли тополей,
и сердце - тоже.
Неслышно солнце
за зенит
склонилось в небе...
Пять пополудни.
Ветер спит.
И птицы немы.

III

Как локон,
вьется бриз,
как плющ,
как стружка -
завитками.
Проклевывается,
как ключ
в лесу под камнем.
Бальзамом белым напоит
ущелье он до края
и будет биться
о гранит,
изнемогая.

--------


Ф. Г. Лорка
ТИХИЕ ВОДЫ
Перевод: А. Гелескул

Глаза мои к низовью
плывут рекою...
С печалью и любовью
плывут рекою...
(Отсчитывает сердце
часы покоя.)

Плывут сухие травы
дорогой к устью...
Светла и величава
дорога к устью...
(Не время ли в дорогу? -
спросило сердце с грустью.)

--------


Ф. Г. Лорка
ЗА ПОВОРОТОМ
Перевод: А. Гелескул

Хочу вернуться к детству моему.
Вернуться в детство и потом - во тьму.

Простимся, соловей?
Ну что ж, пока!..
Во тьму и дальше.
В чашечку цветка.

Простимся, аромат?
И поспеши...
В ночной цветок.
И дальше, в глубь души.

Прощай, любовь?
Всего тебе, всего!
(От вымершего сердца моего...)

--------


Ф. Г. Лорка
ПОЧТИ ЭЛЕГИЯ
Перевод: А. Гелескул

Не хватит жизни...
А зачем она?
Скучна дорога,
а любовь скудна.

Нет времени...
А стоит ли труда
приготовление
к отплытью в никуда?

Друзья мои!
Вернем истоки наши.
Не расплещите
душу
в смертной чаше!

--------


Ф. Г. Лорка
ПРОЩАНЬЕ
Перевод: А. Гелескул

Прощаюсь
у края дороги.

Угадывая родное,
спешил я на плач далекий -
а плакали надо мною.

Прощаюсь
у края дороги.

Иною, нездешней дорогой
уйду с перепутья
будить невеселую память
о черной минуте.
Не стану я влажною дрожью
звезды на восходе.

Вернулся я в белую рощу
беззвучных мелодий.

--------


Федерико Гарсиа Лорка
Из книги <Сонеты тёмной любви> (1936)
Перевод с испанского

* * *

О, шепоток любви глухой и темной!
Безрунный плач овечий, соль на раны,
река без моря, башня без охраны,
гонимый голос, вьюгой заметенный!

О, контур ночи четкий и бездонный,
тоска, вершиной вросшая в туманы,
затихший мир, заглохший мак дурманный,
забредший в сердце сирый пес бездомный!

Уйди с дороги, стужи голос жгучий,
не заводи на пустошь вековую,
где в мертвый прах бесплодно плачут тучи!

Не кутай снегом голову живую,
сними мой траур, сжалься и не мучай!
Я только жизнь: люблю - и существую!

--------


* * *

Все выплакать с единственной мольбою -
люби меня и, слез не отирая,
оплачь во тьме, заполненной до края
ножами, соловьями и тобою.

И пусть на сад мой, отданный разбою,
не глянет ни одна душа чужая.
Мне только бы дождаться урожая,
взращенного терпением и болью.

Любовь моя, люби! - да не развяжешь
вовек ты жгучий узел этой жажды
под ветхим солнцем в небе опустелом!

А все, в чем ты любви моей откажешь,
присвоит смерть, которая однажды
сочтется с содрогающимся телом.

--------


* * *

Любовь до боли, смерть моя живая,
жду весточки - и дни подобны годам.
Забыв себя, стою под небосводом,
забыть тебя пугаясь и желая.

Ветра и камни вечны. Мостовая
бесчувственна к восходам и заходам...
И не пьянит луна морозным медом
глубин души, где темень гробовая.

Но за тебя шел бой когтей и лилий,
звериных смут и неги голубиной,
я выстрадал тебя, и вскрыты жилы.

Так хоть бы письма бред мой утолили,
или верни меня в мои глубины
к потемкам, беспросветным до могилы!

--------


* * *

Турийский голубь с нежными зрачками
к тебе летит посланцем белоперым,
как дым костра, сгорая на котором
я заклинаю медленное пламя.

Пуховый снег над жаркими крылами,
вскипая, словно пена по озерам,
жемчужно стынет инистым узором
в саду, где наши губы отпылали.

Погладь рукою перышко любое -
и снежная мелодия крылато
весь мир запорошит перед тобою.

Так сердце от заката до заката
боится, окольцовано любовью,
не вымолить тебя, моя утрата.

--------


* * *

Я прянул к телефону, словно к манне
небесной среди мертвенного зноя.
Пески дышали южною весною,
цвел папоротник в северном тумане.

Откуда-то из темной глухомани
запела даль рассветною сосною,
и как венок надежды надо мною
плыл голос твой, вибрируя в мембране.

Далекий голос, нежный и неверный,
затерянный, затихший дрожью в теле.
Такой далекий, словно из-за гроба.

Затерянный, как раненая серна.
Затихший, как рыдание в метели.
И каждой жилке внятный до озноба!

--------


* * *

Гирлянду роз! Быстрей! Я умираю.
Сплетай и пой! Сплетай и плачь над нею!
Январь мой ночь от ночи холоднее,
и нет потемкам ни конца ни краю.

Где звездами цветет земля сырая
между твоей любовью и моею,
там первоцветы плачутся кипрею
и круглый год горят, не отгорая.

Топчи мой луг, плыви моей излукой
и свежей рапы впитывай цветенье.
В медовых бедрах кровь мою баюкай.

Но торопись! В неистовом сплетенье
да изойдем надеждою и мукой!
И времени достанутся лишь тени.

--------


* * *

Мы вплыли в ночь - и снова ни уступки,
ответный смех отчаянье встречало.
Твое презренье было величаво,
моя обида - немощней голубки.

Мы выплыли, вдвоем в одной скорлупке.
Прощался с далью плач твой у причала,
и боль моя тебя не облегчала,
комочек сердца, жалостный и хрупкий.

Рассвет соединил нас, и с разгону
нас обдало студеной кровью талой,
разлитой по ночному небосклону.

И солнце ослепительное встало,
и снова жизнь коралловую крону
над мертвым моим сердцем распластала.

--------


* * *

Вся мощь огня, бесчувственного к стонам,
весь белый свет, одетый серой тенью,
тоска по небу, миру и мгновенью
и новый вал ударом многотонным.

Кровавый плач срывающимся тоном,
рука на струнах белого каленья
и одержимость, но без ослепленья,
и сердце в дар - на гнезда скорпионам.

Таков венец любви в жилище смуты,
где снишься наяву бессонной ранью
и сочтены последние минуты,

и несмотря на все мои старанья
ты вновь меня ведешь в поля цикуты
крутой дорогой горького познанья.

--------


* * * (СОНЕТ О НЕЖНОЙ ГОРЕЧИ)

Мне страшно не вернуться к чудоцветам,
твоим глазам живого изваянья.
Мне страшно вспоминать перед рассветом,
как на щеке цвело твое дыханье.

Мне горько, что безлиственным скелетом,
засохший ствол, истлею в ожиданье,
неутоленным и неотогретым
похоронив червивое страданье.

И если ты мой клад, заклятый роком,
мой тяжкий крест, которого не сдвину,
и если я лишь пес, бегущий рядом, -

не отбирай добытого по крохам
и дай мне замести твою стремнину
своим самозабвенным листопадом.

--------