***

Чаще все мыслями в том
что место уже имело,
что свершилось или
не совершилось, где
воля и действие -
бездейственны в плане
сокращения мышц языка ли,
рук ли, лица ли -
бороздок в уголках глах -
на мнгновение бывших полем
распаханным.
Обличается время в своем
обмане и
время присутствует только
для
простоты понимания
дествий в пространстве.
И снова на островах, но
дождь теперь льет и
только, кажется, один или два
дня погожих. И
по-другому падает шаг
на пыльную землю, что
не пыльная. И
по-другому пальцы захватывают
траву,
что трава. И
по-другому ломают
хлеб,
что хлеб - всегда,
щедро и
без смущения.
И руки, что берут
сельдь
от женщины с белым ведром
зацарапанным
с Муксолмы.
И снова на койке в ночи
и в бреду, но
с отсутствием боли и
сестру так и не докричаться.
Снова
треща двухтактным
двигателем катимся сквозь
лес и
доезжаем до молочной реки
и седок
жив и говорит:
возьми крокер! соленый,
и все еще живы.
Все
и сплетаются, словно
ленты сосновые в короб,
вечером
у двери на пороге
в широченную руку попав.
Рядом снует кто-то маленький.