телефонный салдатскай роман

Однажды ночью меня, почему то мучили кошмары, и я встал непомерно рано, у меня слегка болела голова, я подумал  " опять упало давление". Поставив кофейник, включил телевизор. Диктор скорбным голосом сообщил: "В Индии разбился пассажирский авиалайнер, среди погибших известная артистка Московского театра Ольга Панова... В последнее время  она увлекалась хатха - йогой." И тут я вспомнил середину восмедисятых.
Служить я попал в Подмосковье и очутился в былинных  исторических местах. Здесь не только хорошо сохранились соборы, но ещё были живы легенды о том, как Сусанин завёл  поляков в  болото, а житель
села, которое теперь называлось, Иудино вывел их на Москву. Не помню - то ли за  обедом, то ли за ужином-
мордастый шофёр, из хозчасти, которого звали Видрих продиктовал, мне шесть цифр  телефонного номера.
Таинственно подмигнув при этом: « Советую позвонить! " На следующий день, находясь у себя на АТС я снял предохранители с громполосы, подсоединил телефонную трубку и набрал этот номер. Мне ответил красивый бархатистый голос незнакомки: « Алло!" И я начал беседу. Мы разговаривали о природе, о музыке, о поэзии. Я ей сказал, что мне нравится Юрий Антонов. Тогда была очень популярна его песня" о лестнице без перил.  Через несколько дней мне удалось узнать, что это Оля Панова дочь командира соседней воинской части, подполковника Геннадия Васильевича Панова. Дальше я звонил ей ежедневно - в строго определенное послеобеденное  время.
И каждый раз она мне непременно отвечала, а я ей фантазировал, врал, что я нахожусь в баре или в клубе на дискотеке. Мы договаривались с ней встретиться, но всякий раз эти встречи неожиданно срывались. Может быть,
она уже стала догадываться, что ей звонит кто - ни будь из солдат или сержантов. Я за это время  несколько раз предпринимал  попытки ходить в самоволки. У меня это довольно легко получалось. Держа телефонную трубку, я  влезал на забор, имитируя очередной обрыв связи, выбрав момент, перепрыгивал через него. Забор был очень высокий четырехметровый. Однажды все в части даже смеялись, как один узбек, перепрыгнув через забор - сломал себе обе ноги. Мне тоже не всегда везло, и однажды в ельнике меня взял патруль. Но меня спасло то, что на Губе дежурил наш старший лейтенант Точилин, которому я много раз ремонтировал дома телефоны. Он мне представил  три попытки, отдавая разные команды: "Воздух ", «Отбой" и засекал по времени. Во время третей попытки он затянул, а я напрягся, и пулей вылетел с губы. Точилин  прокричал мне вслед, чтобы через пять минут у  меня работала связь.
Тем временем, все мои попытки встретиться с Олей были тщетны. Частенько я напевал ей песню: « Милая Аленушка, где ты, где?!", которая мне казалась гимном наших отношений. Не знаю, может мои звонки были безразличны ей, но она всегда отвечала на них, и хотя бы это как, то взбадривало меня, скрашивая скучный солдатский быт. Но однажды, набрав привычный номер - я не услышал знакомого голоса, ставшего мне как Буд-то родным. Ощущение пустоты, полного Вселенского одиночества сковали моё сердце. И лишь спустя несколько месяцев я узнал
грустную историю своей безответной любви. Оказывается, отца  Оли отправили на службу в Германию, во вновь сформировавшуюся часть, и она уехала вместе с ним. Но нам было суждено всё -таки  встретиться с ней -в первый и последний раз в жизни. Я узнал, что Оля приехала на каникулы к своей тёте, которая работала бухгалтером в нашей части. НА нашу встречу, Оля примчалась в коротеньком беленьком платьице на старом советском  велосипеде "Десна". Она с интригующим видом несколько раз проехала мимо ржавой "колючки",
а я несмело подарил ей букет волшебных красных роз. Аромат, от которых пьяняще растворился в вечернем воздухе. Оленька, даже не обратила внимания на мой окровавленный порватый рукав гимнастёрки - следствия добытого мною для неё чудесного трофея. Она взяла мой адрес и обещала писать, и, оставив лёгкий поцелуй на  моей небритой щеке, вскоре растворилась вместе с букетом роз, как волшебное видение.
Когда я вернулся в часть с очередных учений - мне сказали, что на моё имя из Германия приходил  плотный почтовый конвертик. С красивыми цветными фото. Но кто - то, очевидно подумав, что это письмо  с ценностями - вскрыл и потом безжалостно порвал его. Больше Оля мне не писала. Может, мои письма к ней не доходили? А может она сама решила, что наше знакомство с ней ничем хорошим не окончится.
.... Длинные чёрные полосы кофе медленно растекались через всю газету и капали со стола. На  шум прибежала моя жена, и спросила: "Что происходит?" А ей сказал: «Да так бывает, дорогая "