Хмурое утро

Я от кошмара пробужусь в который раз,
С виска сотру рукой  холодный пот,
В окне светило, как циклопа глаз,
Кровавый, мрачный свет на город льет.

Иду на кухню, сумраком объят
Мой антураж у хаоса в плену
Стук капель в ржавой мойке как набат
Крушит унылым звуком  тишину

Стакан возьму за мутные края
Плесну вискарь, неспешно, понемногу
Пью за тебя, Депрессия моя
И за твою сестрицу Безнадегу!

Бреду по улице я в утренний туман
Шаги звучат как похоронный марш
Вся жизнь моя – иллюзия, обман.
Мои мечты – утопия, мираж.

Белесым саваном все покрывает день
Я в нем изгой, чужак, незваный гость
Над городом висит распутства тень
В почете здесь коварство, подлость, злость

Авто тоннеля пасть. Открытый зев
В мир выпускает монстров из металла,
И их орда, живое все  презрев,
Немалый урожай из жертв собрала.

Я вижу циников, что время сгоряча,
За счет других пытаются нагнать.
Тупиц в узилищах из стали, кирпича
В потугах жалких  мир им не понять

Корыстолюбцев и рабов наживы
Что душат всех кто ниже, но не хуже,
Они внутри давно уже не живы
Червь алчности давно сожрал их души

Стяжательство я вижу продавцов
И жажду у солдат чужих смертей
И деспотичность праведных отцов
И зависть к взрослой жизни у детей.

Я вижу лишь садизм у докторов
И ложь в речах учителей иных
И недовольство жизнью стариков
И вседозволенность,  и наглость молодых

У атеистов – перед Адом страх
И лицемерие всех тех, кто предан вере
И похоть вижу в любящих глазах
И равнодушие прохожих в высшей мере

На площади стою среди толпы
Но, как и каждый здесь, я одинок
И коль у Мироздания есть столпы,
То имя тем столпам одно – Порок!

Настало время кардинальных мер
Нет больше сил. Но не сойду с ума.
К виску прижат холодный револьвер.
Нажат курок. Гром выстрела и… Тьма.