Горькая минута
В квартире тихо, сумрачно, ближе к вечеру. Уже и не спится, и не дремлется! Всё передумано, обо всём вспомнилось. Пережитое болью стучится в сердце. Навалилась тяжким грузом усталость. Поскрипывают под кем-то невидимым половицы, похрапывает на полу собака, такая же старая и больная, как её хозяйка, сидящая на кровати. Женщина неподвижна, как изваяние. Худенькая, сгорбленная, держащая узловатыми от полиартрита пальцами клюку, на ручке которой покоится её седая голова. Тишина такая звенящая, что отдаётся в висках дробным постукиванием. Она, как паук предательски затягивает жертву в свои липкие плотные сети. Вот и душа старушки невольно откликается на этот манящий зов чувством опустошённости. Где-то внутри неё такое затишье, такая апатия, что не хочется ни видеть кого-либо, ни слышать, ни думать! В голове какие-то ни с чем не связанные обрывки мыслей, воспоминаний. Такое чувство, что мозг распух, а каждая его клеточка переполнена до краёв и не впустит в себя уже ничего.
К Татьяне, восьмидесятисемилетней, давно уже нездоровой, двенадцать лет назад овдовевшей женщине, всё чаще и чаще подкрадывались подобные состояния. Пожалуй, это началось со смерти горячо любимого мужа. Не сказать, что жили они душа в душу. Было всякое: и не заслуженные его упрёки и обвинения в неверности, когда выпивал с получки или на очередной праздник, и абсолютное нежелание и неумение помочь ей в домашних делах или в воспитании детей. Но было и так - сердце и душа Татьяны оттаивали, когда в очередной раз муж просил прощения и уверял, что любит её, Киску, беспредельно.
Татьяна прощала, прощала и прощала – любила! Феденька был добрым, нежным и сентиментальным человеком. Любое событие, потрясшее его до глубины души, мгновенно откликалось бурным потоком слёз. А как он был красив, статен, умён, начитан, хорошо образован - человек энциклопедических знаний, поэтому собеседникам с ним было всегда интересно! В памяти он хранил и неимоверное множество стихов, умел их декламировать! А как Феденька, чтобы развлечь, её, Татьяну, когда она занималась домашними делами, прекрасно читал в лицах различные произведения классиков из огромной домашней библиотеки, любовно собранной им. А как он играл на гитаре и пел! У него был чудесный бархатный баритон! А какую музыку он писал к любимым стихам, какие потрясающие вальсы!
Да, любила! И он её любил и действительно безгранично! Татьяна всегда знала и чувствовала это! Она и сама была необыкновенно красива, мужу под стать, энергична, общительна, притягательна, пела и танцевала так, что другие мужчины глаз от неё не могли оторвать. Вот Феденька и ревновал. Это недоверие мужа всегда обижало её. Ведь она любила только его и была верной и преданной женой и заботливой, доброй, нежной и любящей матерью их четверым детям. И бабушка, и прабабушка она замечательная! Да, Татьяне было, что и о ком вспомнить, пожалеть, погоревать, поплакать.
Вот и сейчас глубоко в душе зрела непереносимая печаль, скорбь по Феденьке, чувство, что она всеми забыта, брошена, одинока. Татьяна, конечно, понимала, что у детей, внуков, правнуков своя, отдельная от неё жизнь, куда доступа ей уже нет. Не хотят волновать лишний раз! Но ведь ей от этого ещё обиднее! Она привыкла быть в гуще событий их большой семьи, а теперь – на что она годна, больная, немощная, слепая старуха?
Вдруг, не отрывая головы от клюки, Татьяна закачала ею и горестно, протяжно заголосила:
- Сирота я, сирота! Феденька, дружочек милый, на кого ты меня оставил?
Собака громко залаяла, испугавшись, вскочила, бросилась к своей голосящей хозяйке и, обняв лапами её дрожащие плечи, начала участливо лизать своим горячим языком заплаканные глаза, щёки, нос, губы Татьяны. Прижимаясь к хозяйке всем своим тщедушным тельцем, бешено виляя пышным хвостом и непрерывно целуя её, Линда так преуспела в своей заботе, что тоска мгновенно покинула Татьяну. Старушка, всё ещё роняя слёзы, уже смеялась, прижимая голову хвостатой подружки к своей груди, тепло и любовно гладила собачку и ласково приговаривала:
- Нет, нет, нет, я не плачу, Глупышка моя! Лапочка дорогая! Мой верный дружочек! Заюшка ты моя! Испугала тебя бабка! Всё хорошо, Линдусенька! Успокойся, родная!
Раздался звук открываемой двери. Пришли дети с внуками. Линда, оставив свою хозяйку, радостно и звонко лая, помчалась к ним навстречу. Квартира мгновенно наполнилась шумом, гамом, смехом, детской беготнёй и вознёй с собакой. Татьяна протянула руки к пришедшим. Глаза её, ещё полные слёз, сияли радостью, любовью, нежностью и теплом. Дети и внуки обнимали, целовали Татьяну, что-то говорили, о чём-то спрашивали. А старушка, светло улыбаясь невидящими глазами, промолвила:
- Господи, благодарю тебя за твою доброту! Спасибо! Спасибо! Спасибо! Какое счастье, что вы все у меня есть!
29.06.2017
Свидетельство о публикации №117062900793
Дивны дела Божьи! С любовью и радостью обнимаю.
Гула Валентина Ивановна 22.02.2021 22:38 Заявить о нарушении
Елена Самойленко 2 25.02.2021 14:26 Заявить о нарушении