Здравствуй, жено!

Здравствуй, жено, позволь
мне напиться воды
из колодца. Спускаясь
устало с гряды,
дом узрел и тебя на пороге.
Сфера солнца застыла
в зените. С небес
зной полился. Источник
прохлады исчез.
И в испуге завыли пророки.
Ты не верила им.
И не веришь теперь.
Завывали, когда
забирал сытый зверь
на войну ненавистного мужа.
Он ушёл и оставил
тебя на сносях.
Лишь тогда поняла,
среди стен голося,
что тебе и таким он был нужен.
Сын родился и вырос.
Ты стала вдовой.
И зарос палисадник
у дома травой.
И не пели под окнами птицы.
У соседок петрушка
столь пышно цвела.
Ты ж, его ненавидя,
так верно ждала,
не давая в себе усомниться!
Почему я всё знаю
о жизни твоей?
О раздумьях ночных,
о терзаниях дней?
Поняла ведь! Так медлить не будем!
Видишь, нож мой в руках
идеальный, прямой.
Ты уходишь из этого
дома Домой,
как безгрешным положено людям.
Я хожу по дорогам
усердным жнецом,
не пытаясь сбежать
от себя. Беглецом
от судьбы становясь поневоле.
Пусть претит иногда
мне намеченный путь,
но я верен тому, кто
не даст мне свернуть
и забыть о доверенной роли.
Пусть черны одеянья,
пусть голос мой глух,
но мой нож милосерден,
не ранит он дух,
забирая лишь бренное тело.
Так идём же, о, жено!
Напился сполна.
Чаша жизни твоей
осушилась до дна.
Так ступай во спасение смело!