***

Ужасно приятно, и как-будто пушистой кисточкой моих щёк касался нежный, летний ветер. Мимо пролетали автомобили, как-то лениво, совсем не по-будничному. Да, июньские выходные, прелестная пора, когда можно просто и беззаботно мечтать, шагать по паркам, по центральным улицам города и приземляться в барах на пенистый бокал холодного пива. Возрождать из пепла рабочей недели и измотанной жизни свою душу, это время, когда можно и нужно сильно влюбляться и наслаждаться каждой секундой этого незабываемого чувства.
Мы с ней, познакомились случайно, хотя сейчас я уже мало верю в какую-либо случайность. Всё-таки, видимо, и у случайностей есть свой порядок, свои закономерности. Мне стукнуло тогда 47 лет и мало, что уже радовало меня кроме прекрасных моментов спокойствия и умиротворения в таких прогулках. Это были те немногие мгновения, когда исчезала внутренняя тяжесть и появлялось настроение былой молодости духа. Ей, как оказалось, в этом году только исполнится 23 года, боже мой, возраст уверенного оптимизма, как первый глоток шампанского, как первый восход на берегу с белым песком и морской пенистой волной.
Закрутилась страсть, страсть между засохшим, но ещё живым стебельком и прекрасной распущенной розой. Мы всегда встречались в пятницу и проводили вместе чудесные, энергичные и живые выходные. Она так ненавязчиво целовала, так пылко и юно ревновала, что я закипал сам, закипал и просыпался внутри в своём желании жить заново, делать и строить всё сначала. Как-будто мне опять чуть больше двадцати, и вот, она моя любовь, и вот, он яркий мир, лежащий у моих ног.
Я помнил это чувство, я знал эту любовь многие годы назад, но мы разошлись тогда в закономерной ненависти после сильных и молодых страстей. Это было так давно, что мы никогда больше не виделись, никогда не общались. Растворились в суете и сумбуре обыденной жизни из нелепых желаний.
И как же пропал я, как снова исчез в глупости дней и их суеты, когда узнал, что это дочка моя, и страшно мне стало, и глупо, и больно.
Не лез бы стебель засохший на нежную розу, это дочка, быть может, такая вот проза!
SH