38

Я "не струсил и вёсел не бросил",
и плыву до сих пор по реке,
водопады давно - вдалеке.
По зарубкам на лбу - тридцать восемь,
наторею в житейском вопросе,
журавля зажимая в руке.

Нужно только поменьше касаться
этих тем, где кого-нибудь бьют.
Мне по вкусу домашний уют,
а не пляски смешного паяца
в этих клубах, для тех, кому - двадцать.
Это для одиноких приют.

На стене - заострённая сабля
не ржавеет, заточен кинжал -
никогда не искал я скандал,
а теперь-то уж точно - ни капли.
Правда, вот на знакомые грабли
наступал я, порой, наступал.

Ничего. Это даже полезно -
иногда побороться за рай.
Лишь бы только не выйти за край -
невысокий заборчик над бездной.
Лучше счастье - внутри, чем помпезно
демонстрировать что-то для стай.

Тридцать восемь. Всего - тридцать восемь...
Это даже не сорок ещё.
Это просто пока ещё счёт.
Не весна, но ещё и не осень...
Не коснулась пока ещё проседь
специально невыбритых щёк...