Пережившим катастрофу

                В канун 22 июня
Как накануне с Гитлером дружили!
Делили европейские границы,
Ему гнал хром Иосиф Джугашвили,
Вагоны мяса, хлопка и пшеницы.

Для друга мы тогда производили
Снаряды в Туле, в Питере - подлодки,
Да «Юнкерсы» на подмосковном Фили
И броне корабли в советских доках.

Создали фюреру запас продуктов,
Вооружили техникою смерти,
Провёз состав наш в три часа под утро:
Зерно да марганец, цистерны нефти.

А через час взорвался сорок первый!
Готовились напасть, не к обороне.
Но план Вождя не оказался верным,
За что платили мы не малой кровью.

Бомбёжки, окруженья, раны, стоны
Да свастика по городам и пущам,
И сорок два погибши миллиона
Из менее двухсот в стране живущих.

В отчётах: невозвратные утраты!
В те годы пресса очень много врала.
А правда в том, что если бы не Штаты,
Сапог фашистский топал до Урала.

Что Рузвельт дал? Молчание глухое!
Он самураям перекрыл поставки.
На «студерах» неслись «Катюши» к бою,
Его сражались самолёты, танки…

Сломали абверу хребет солдаты
Порою и ценою не бесспорной,
Поскольку брали города мы к датам,
Которые спускал штабам Верховный.

Каталки по базарам и бульварам,
Безногих волочивших над землёю,
Мой дядя Сюня, ставший «самоваром» ,
Покончил с муками семьи петлёю.

А пережившим гетто и блокады-
Каморки коммунальные навеки!
На десять лет вождь запретил парады,
Пока под землю не ушли калеки.

Мы - дети тех, кто в той войне сражались,
Чтоб мирной жизнью годы заблистали,
В нас к миллионам жертв святая жалость,
Да будут прокляты Адольф и Сталин!