Жуткий бардак!

     Не один десяток лет приходится мне наблюдать одну и ту же картину, вернее – из раза в раз повторяющийся коротенький спектакль с  женой и тёщей в главных ролях.
    За день до её приезда в нашем доме поднимается суета, похожая на маленький смерч или небольшой ураганчик: всё висящее - лежащее  снимается – сдёргивается со своих привычных мест, и пылесосится, чистится, моется, стирается, штопается, гладится, протирается всевозможными видами тряпок и прочая, прочая, прочая. Наша многокомнатная квартирка снова сияет чистотой.  Лишаясь привычных запахов, примет повседневной жизни, обжитых собакой мест, она замирает от удивления, почти умирает. На время. На один день. Вернее – вечер.
   Всё бы замечательно, но… лично меня всегда во всем этом смущает глупенький непростительный вопросик: зачем? Зачем вся эта суета, когда тёща неизменно, своим строго-неповторимым тоном, уезжая и раздавая напоследок всем нам свою искреннюю любовь и благословения, скажет: «И всё-таки,  какой же у вас тут бардак!».
     И смешно, и обидно. Старались же! Ан, нет! Снова всё не так!
     А однажды я повзрослел и понял, как это глупо -  делать уборку только ради того, что кто-то, пусть даже это будет твоя любимая тёща, неизменно-строгим тоном скажет: «И всё-таки, какой бардак!».
     Сказав жене о том, что комедия окончена, я, вместо того, чтобы плавно войти в центр уборки-смерча, закрылся в своей комнате, включил на полную мощность колонки и весь оставшийся вечер слушал любимую музыку. Жена, конечно, осталась недовольна неожиданно свалившимся на неё одиночеством, и ворчала, ворчала, ворчала. Видимо, сама не знала, на кого ворчит: на себя ли, на меня или же на мать свою придирчивую.
     И что же получилось? А замечательно получилось! Молча отужинав вместе со всеми, я снова отправился в свою комнату и включил колонки. Через полчаса дверь с грохотом открылась и в комнату вплыла тёща:
     - И что же с тобой случилось? Тебе с нами стало неинтересно? Мы поглупели?
     - Нет, что вы! Мне не хотелось вам мешать: у вас же свои женские секреты да пересуды имеются. Не для моих невежественных ушей такие разговоры.
    Она смутилась и долгое время молчала. Вскоре молчать ей надоело. Оглядывая мой «кабинет», тёща напрочь забыла о существовании дочери, внуков, с любопытством подсматривающих сквозь малюсенькую щёлку в дверях, а уж обо мне и подавно! Наступила такая зловещая тишина, какой мне ещё никогда не доводилось слышать.
    Закончив осмотр, тёща посмотрела на меня довольно-таки дружелюбно и спокойно изрекла:
   - Вот это порядок! Всё разложено по полочкам, всё на своих местах! А у тебя как, дочь моя? В шкаф заглянуть страшно! Я уж не говорю о грязных полах и пыльных коврах!  Бардак!
     Честно признаться, я онемел. Наши ожесточенные старания ей попросту были не нужны! Моей тёще понравились аккуратно сложенные книги, старые пластинки, диски, вставленные в рамки грамоты за отличное дуракаваляние.
     И попробуй-ка понять после такого женщин! Тем более – тёщ…