Стрела, направленная в след

Приезд царевичей Иоанна и Петра на потешный двор (Илья Репин)

Глава 13

СТРЕЛА, НАПРАВЛЕННАЯ В СЛЕД

«Лишь только Пётр взял в свои руки руль государственного корабля и дал почувствовать обществу существо своего политического курса к подножию трона, тотчас понеслись и дифирамбы и проклятия.»
(А. А. Кизеветтер «Реформа Петра Великого в сознании русского общества»)

Я знал - стрелу мне пустят в след,
Отсутствием царя враги не преминут распорядиться,
Вред причинять всему, что не по-ихнему творится,
Такое их стремление и озлобления неистовая страсть.
Как с лука спрянула стрела и тетива пропела бессердечью,
И понеслась вдогонку, а получилось - что, на встречу.

Слово-стрела, стрелы-слова разят порой жестоко, не щадя.
Не зря, кто весть плохую приносил главу рубили не жалея.
Но я не тот кто рубит с горяча, голов и крови не жалея.
Во мне живёт любовь к России, и отчий горит пламень.
Призвав закон, я запретил лучшее худшим попирать.
Закон - креме;нь!, в него стрелять, лишь стрелы потерять.

Он выставлен от внутренних врагов, вредящих государству,
От внешних злопыхателей, лелеющих весь сброд.
Не понапрасну интерес к тому, кто щит закона понесёт.
Народ свой защищать не каждому по силам, по таланту -
Огромен труд, масштабен кругозор, обширен груз затрат.
Лишь духу адаманту по силам одолеть противный ад.

Ум обольщённый обращён назад и копошится в прошлом,
Желая возродить давно утраченный мифический покой,
В отжившем видит грандиозное, на новое глядит с тоской,
И развращается в конец прильнув к безумству, как к соску,
Вбирает хаос внутрь себя, как чепуху негодную для роста.
Тоску плодит такой настрой и на душе - уныния короста.

Не в первый раз предательство, верность царю нарушена.
Стрелецкий бунт возник, как прежде, так же не случайно.
Разрушена моя надежда и вновь всё очень чрезвычайно.
Да, время сносит многое, но, как всегда даёт урок.
Звериный нрав не извести, не уничтожив стаю хищных.
Не впрок тирады увещаний и ужас казней единичных.

Стрельцы единожды измену сотворив, не отреклись её
И проповедуют преступный дух в обличьи непокорства,
Плодят враньё, чтоб отстранить меня от царства:
«Власть давит тех, кто власти не имеет!», лих порыв.
Забыли изверги ругатели порядка, как обращается насилье.
Открыв злодейское мурло, они явили нам своё бессилье.

Творя бесчестье всюду - в торговле, в службе, на войне -
Они на детище рождаемое в муках, свою пят; подняли.
И в яви1 нет прощенья их вине, и в нави2 обретут едва ли.
Величие России, вот детище моё - счастье народа моего.
Величие в могуществе, свобода в просвещении - мой труд
Не для того, чтоб русский дом страдал от мятежей и смут.

Так думал я о бунте извещённый, форсируя дорогу,
Сорвавшись в путь, всех лиц и мест не посетив,
И долгу верность сохраняя, домой стремился как прилив.
В Москве я выслушал доклад, о том как розыск проводили.
Ускоренное следствие и казни - умножили мой гнев.
Сказали о причинах, доклад сфальсифицировать успев.

В неудовлетворении и раздражённый приговором,
Я принял материалы дел и стал их скрупулёзно изучать.
Позором стала быстрота, как дело провели, чтобы кончать.
Закрыв глаза на многоликость зла давно терзавшего страну,
Они решили махом всё положение возникшее исправить,
Чтобы потом хандру винить и миф удобней было славить.

За ширмой суеты остались цели выступления стрельцов
И принадлежность семени гнилого, искавших гибели моей.
Засов я отворил, чтоб не укрылся ни один злодей.
Оплот бунтовщиков казнили впопыхах и преждевременно.
И так безмолвны стали доводы для понимания деталей,
Но даже тут я углядел злодеев под пеленой густых вуалей.

Факт предо мной - вначале слух пустили по столице,
За дальностью моей, за занятым отсутствием моим,
Что за границей будто бы я умер и новый царь необходим.
Бунт этот был значительнее прежнего, те семена взошли.
К боярами и туземцам осуждённым - прибавили солдат.
Шли бунтари, чтоб разорить Москву и нам устроить ад.

Смутьяны сговорились, что воцарят вместо меня другого,
То есть сестрицу по отцу враждебную мне сызмальства.
Немного не дошли, чтоб силою сменить правительство.
Под Новым Иерусалимом их с нами завязался бой,
И Воскресенский монастырь как свет ожившего сознанья
Судьбой ниспосланного нам в спасение от непониманья.

Стрельцы знамёна преклонили и ружья наземь покидали,
Челом о землю били, покаялись и милости просили.
Пред;ли смерти больше ста, а остальных кнутом побили
И прочь поразвезли: по весям, городам, монастырям.
Само правительство о Родине заботилось прескверно
И впрямь подумали наверно, что всё пребудет неизменно.

Я приказал зачинщиков искать, живых «каким-то чудом»,
Отосланных всех бунтарей для истины в столицу привезти.
Всюду в застенках шла работа, чтобы порядок навести.
Я собственно руководство над розыском возобновлённым
И порешил мятежникам допрос устроить строже прежнего
И утаённым фактам предать толчок дознания прилежного.

Измена на лицо — в презренье власти государственной
 И в том, что против войск правительственных бились.
И Вседержителю хвала, что их желанья не осуществились.
И как бы что не говорили, народ смущая лживой грязью,
Я заключил: «Достойны смерти!» и не к чему возиться,
С мразью гнездящейся в сердцах червям пора сразиться.

Застенки мучили подследственных и следствие ведущих.
Орудиями пыток вытягивались разные признания.
Гнетущих чувств смешение плодило показания.
Стенали упыри ввергавшие Россию в хаос, в бедствие.
Они открыли рты и потекли слова кошмаром намерений,
И наступила вмиг развязка - узлов и хищных изощрений.

По ходу дел подследственных на группы разделили.
В одну вошли стрельцы, в другую члены семьи царской.
Освободили непричастных, а прочих мучили острасткой.
По деликатности допрос сводных сестёр производил я сам
И не нашёл вины участия - достойной наказаньем смертью,
Хоть знал о мерзостях творимых за монастырской клетью.

Осень, по большей части спутница печальных настроений,
Ознаменована решением суда - стенанья, кровь и слёзы.
Весенний цвет в мир не придёт минуя зимние морозы.
Сотни телег везли стрельцов сжимающих в ладонях свечи -
Смотрящим в память - жизнь хрупка и светоч её тоже.
Всем нужно знать, что меч возмездия найдёт и уничтожит.

И у ворот Покровских был царский приговор зачитан,
Им всех преступников к повешенью приговорили.
Их развезли по всей Москве и приговор исполнили -
Свершилось воздаяние за покушение на власть законную.
Открылись очи сонные от лицезрения лишённых жизни.
Прочувствовав сполна, готовились к служению Отчизне.

Вскоре же массовая казнь опять в столице состоялась,
Чтоб поняли, что соучастников возмездие найдёт,
Чтобы назад не пятились, когда страна вперёд идёт.
Ощерились бойницы стен, что ограждают Белый Город,
Брёвна просунули, чтоб перекладина за городом торчала,
Чтобы народ увидел, какой конец преступного начала.

Виновных удавили, стянулись петли - не ослабили обхват.
Повисли висельники вряд и ветры трупы их качали.
Ад приютившие в себе всё по заслугам получали.
Столь необычный образ торжества добра над злом.
На стенах Града Белого повисли те до цели не добравшись,
Все поделом наказаны - их крала смерть изголодавшись.

Возмездие свершалось, виновные нещадно умерщвлялись.    
Пустили слух о моём зверстве и о жестокости безмерной,
И прославляли бредни о допетровской небыли примерной.
Заговорили те, в ком о добре нет ни малейшего познанья,
А злом считают неугодное их чреву и покою.
Им в назидание я головы рубил своею собственной рукою.

Приближенных я понуждал последовать примеру моему
И недовольствовал на то, что те жалели осуждённых.
Всему причиной, что они смутились кровью обагрённых
В тайне сочувствия былому, поворотились к прежним дням.
Столь очевидная причина бед в реальности упадка,
Как-будто близок срок - нас сокрушит расчётливая хватка.

Всё существо моё восстало думой, как отвратить беду,
Которая стряслась и поселилась на века в стране.
Не пожелаешь и врагу - веровать в свет, а жить во тьме.
Всеблаг Творец, безмерно щедр и долготерпелив -
Нас нацией великой сотворяет ведя чрез годы испытаний,
Сплотив Отечеством исторг из тины злых страданий.

Мог ли восстать я на народ, на плод отцов и матерей?
Нет, никогда! За злость и клевету потомки не в ответе.
Смертей достойны бунтари, но не достойны дети.
Всех уличаемых подростков я повелел не умерщвлять,
Их допросив и бив кнутом - всех на свободу отпустили.
Юнцы не сведущи во зле, им старшие так попустили.

Пять месяцев казнённых не убирали с места казней.
Три бунтаря повешены напротив окон монастырской кельи.
Ужасней не бывает, чем видеть результат пустой затеи -
Так думал я и приказал вложить в ладони мертвецов листы,
Чтоб помнила монахиня царевна воззвания к стрельцам.
Но, тщетно правду дел доказывать упёртым наглецам.

Лишь в окончании зимы трупы дозволили предать земле,
Но у могил я повелел в напоминание установить столбы
И сказ о злодеяниях, соделанных для погубления судьбы.
В столбы же, чтоб заделали ежом стальные спицы,
На них казнённых черепа надеть являя назиданье
Что мысли это птицы и различать их надо со вниманьем.

Устроить суд, в кратчайший срок отсечь за тысячу голов
И не сойти с ума, ни озвереть, ни впасть в отчаянье -
Умов столь крепких нет, чтоб не коснулось бы раскаянье.
Не говорю об извергах, осатанелых в произволе властном,
О тех в ком повреждён рассудок и ум покрыла злая мгла.
Мне правда целью воссияла и не свихнуться помогла.

За внешней беззаботностью во мне таилось горе,
В конфликт вошли: ум и душа, познанье, предрассудок.
Вторя сердечной маяте я изнывал не различая суток.
От нервных напряжений в пучине внутренней борьбы
Крепчал мой дух, но не прибавилось крепчания здоровью.
Судьбы моей юдоль - терзания и боль покрытые любовью.

Всё новое ни просто, ни безмолвно рождается на свет,
Нужно пробить броню сердец от злости затвердевших,
Освободится от вредителей со всех сторон осевших.
Сражение за жизнь - безжалостно, таков закон природы.
Губительны жаленья обличённых, поверженных во прах.
Колоды - избирающим в поводыри нутро и скотский страх.

Они цепляются за собственных им свойственных кумиров,
Клянут всё новое, всё прогрессивное не могут претерпеть -
Костров уж вдосталь сожжено, где всем не ихним смерть.
Бунт сочинил лихие цели и действовал для достиженья их.
В разгуле б этом тысячи - за так, без прока вземь легли
Вихрь буйства головы вскружил и жизнями пренебрегли.

Противоборство двух идей, процесс развития вселенной -
Великих дел ко благу возводящего Отчизну и народ,
И глупости надменной глядящей в зад и никогда вперёд.
Живущие с оглядкою лукавой склоняются пред фактом,
Который многих с их числа до основанья сокрушил.
В обратном польза лишь тому, кто думая любил, творил и жил.

продолжение следует