Черная месса. IV служба

IV служба Пресная соль

ДИСТАНЦИЯ: Армянск – Джанкой

1. СЕТЕВОЙ:
В нашей власти –  наша правда, и воля, и сила,
и гармония с музы;кой гордого народа.
И не влазьте в нашу воду кого не просили:
кто не нюхал Черной мессы, тот не знает брода.
   
2.
Кабы учились вы как надо –
чему-нибудь и как-нибудь, –
вы тоже были бы монады
с печатью Каина на лбу.
Вас уносили б «мерседесы»
на место службы Черной мессы,
  и вы учили бы народ
  читать слова наоборот.
  Когда б элегии писали
про развитой капитализм,
вас записали бы в исайи –
  приспособленцев и подлиз
прослойку розовую в сале.
Вас посадили бы в засаде,
как заседателей в суде, короновали бы в закон.
Вы рисовали бы себе с красивым синим языком
смешные рожицы в тетради.
Навзрыд по радио читали б,
размазав сопли по щекам,
  о преступлениях ЧК
  (малоизвестные детали).

ЛЯХОВ:
Дзержинский – ангел милосердный,
Когда б сравнить его со мной.
Опять закончится веселье
Глухой кирпичною стеной.

3. СЕТЕВОЙ:
…И вы имели б со свободы, свободы выбрать кабалу,
свой полумисок на полу, и получали б по субботам
свое знакомое в углу.
Вас горячила бы команда, натягивая поводки,
пока брели бы под замки цепочкой зэковской совки.
И свечками на наковальнях горели б ваши языки.

4. ФОРЕЛЬ:
Нет, никакая не свеча – горела люстра.
(Сюда бы щас односельчан – да жаль, не пустят –
встречать в костюмчике с плеча – плеча гаранта.)
Да ладно, где уж там свеча – простая лампа.
   Он пробивался из мещан, из захолустья.
   В лампадном масле хохолок, в карманах пусто.
   Он был по-своему неплох, и не бездарен;
   а обернется лопухом – так и подавно.
   Его через служебный вход ввели под люстру
   аплодисментами встречать визит кадавра.

…А пресмыкаться и стучать – сродни искусству.

5. СЕТЕВОЙ:
Это пресно – и весьма.
Вот об этом две строки
интересного письма
преподобного Луки
из деревни Соловки:


«Соль—добрая вещь; но если соль потеряет силу, чем исправить ее? 
Ни в пищу, ни в навоз не годится; вон выбрасывают ее.»

Смешная выписка, а вместе с тем…
время выпуска новостей!

6. Сетевой выпуск новостей

Нимэць каже: вы славяне, оловянные львовяне,
  деревянные поляне, приднепровские щуры,
  слобожане, в полупьяни заселяющие Крым.
     Где вы, пращуры?
Нимэць каже: вы монголы.
А что монголы, то монголы –  аусвайс и по вагонам!
  Выходи на аппель, чертовы холопы,
  складывайся в штабель посреди Европы.
Мы Европу не догоним, пьяные неро;бы.
  Челны, Варшавы вы, лимит Москвы,
     производители навоза,
     путаны Кипра, прах Давоса,
  куски афганского довольства,
     вы добровольцы для братвы.
Рабы, короче говоря бессмертным словом Кобзаря.

7. В библиотеке

ЛЕСЯ:
«Дізнаються небожата, чия на вас шкура,
та й засядуть, і премудрих немудрі одурять…

А що вродить? Побачите, які будуть жни;ва!
Схаменіться, недо;люди, діти юроди;ві!»

ХОДОК:
«Не дайте, щоб заснула край коня.
То ваша мати. Іншої не буде.
Бо кине вас і пі;де по;між люди
чужинними шляхами навмання;.
Не дайте, щоб заснула край коня.»

ФЕДОСЕЙ:
«…А я заснула, Господи, заснула!
Солодким сном упе;рше за всі дні.
Та так заснула, наче потонула.
Ще щось хороше снилося мені.»

ФОРЕЛЬ:
«Тим паче за;раз, як така розруха.
Тим паче зараз, при такій війні –
що помагає не втрачати духа,
як не співцями створені пісні?»

8. Я:
Как хорошо зайти в библиотеку!
глотнуть нарзану в этакое пекло
   и отдохнуть душою – хорошо!
У входа тут не маются халдеи,
легко воспринимаются идеи
   под шорохи истлевших корешков.

Не лязгают затворы коридоров,
и ласковая свора кредиторов
   за мною не заявится сюда.
Здесь не ограбят бабок на базаре,
здесь честно собирается гербарий
   на каторге лечебного труда.

   И в пекле продолжается страда!

9. ЛЯХОВ:
Какая разница: свеча – или мильйоны свеч?
Какая разница: парча – или лохмотья с плеч?
И будет день, и скрипнет плаха под ногою палача,
и бог возьмет за плечи Баха – и поцелует сгоряча.

10. СЕТЕВОЙ:
Вас все считают дурачками
и слегка презирают, как секту.
А мы продолжаем нашу программу –
и объявляем перерыв на кассету!

ПРИМЕЧАНИЯ: нема.