Пушкин - русской поэзии светоч

      ПУШКИН - РУССКОЙ ПОЭЗИИ СВЕТОЧ.
    ( К 180-летию со дня гибели поэта ).

     1. И С БОЛЬЮ ВИЖУ ВНОВЬ ...

         "Правда - бог честного человека".
                А.С.ПУШКИН.

Он заплатил сполна
за честь и за любовь.
И потому,
когда я слышу вновь
лихой вопрос:
"А кто заплатит? Пушкин?", -
в век девятнадцатый переношусь
и с болью вижу вновь:
колючая позёмка вдоль опушки
у Чёрной речки,
белый снег и кровь,
и раненный смертельно Пушкин...

       10 июня 1986 года.


    2. КОГДА ПОЭТ В РОССИИ БОЛЬШЕ ЧЕМ ПОЭТ.
             
         "Поэт в России — больше, чем поэт.
          В ней суждено поэтами рождаться
          Лишь тем, в ком бродит
          Гордый дух гражданства..."
                Е.А. Евтушенко.

Поэт в России больше чем поэт,
Коли живет в нем гордый дух гражданства
И стих его не шепотком в подсказку,
А колоколом вечевым звенит.
Поэт в России больше, чем поэт
Коли не ищет он дешёвой славы,
Хваля вовсю правителей державы,
Иль в сень природы укрывая вещий дар,
Живописуя лишь красу зимы ли лета
Или любовных перипетий жар,
А пишет так,
Как Пушкин написал "ПОСЛАНИЕ В СИБИРЬ",
Как Лермонтов - "НА СМЕРТЬ ПОЭТА"
Или как Евтушенко "БАБИЙ ЯР".
      23 декабря 2016 года.
         
   
    3. ГЕНИЙ ПУШКИНА ВИТАЕТ
       НАД ПРОСТОРАМИ РОССИИ.

Гений Пушкина витает
над просторами России
и поэтов вдохновляет
посвящать свои стихи ей.

Пушкин, Лермонтов, Суворов,
Грибоедов, Ломоносов -
имена великих россов,
жизнь России посвятивших,
своей славой озаривших
путь по жизни для потомков.

Пусть гражданственность их будет
нам немеркнущим примером
не терять надежду, веру
в то, что сумрак лихолетья
труд упорный в дым развеет.

      6 июня 2009 года.


   4. МАЛЕНЬКИЙ СЕКРЕТ
      ВЕЛИКОГО ПОЭТА.

Знал Пушкин жизнь, -
И гений и повеса. -
И потому так хороши
Стихи его и повести, и пьесы.

      1995 год.


   5. В ПОЧТОВОМ МУЗЕЕ
      ВО ФРАНЦИИ .

В почтовом музее во Франции
лежит уже много лет
Тот роковой дантесов
дуэльный пистолет.
И надпись на французском
может прочесть посетитель:
"Сим ПУШКИН убит, написавший
повесть "Почтовый смотритель".
Ну до чего ж прагматичен
мысли кульбит!-
Память об авторе
повести о почтмейстере
Департамент почтовый хранит.

  2002 год.

   
     6. БОЛЬШИХ ПОЭТОВ СУДЬБЫ СХОЖИ...

Не возразит ни млад ни стар:
Больших поэтов судьбы схожи*. -
Увы, не безнаказан дар
Стихописанья божий...

---------------------------
* - см. Приложение.

Приложение:

              «СТИХИ НЕ ЛЮБЯЩИЙ, - ТУПЕЕ  ВСЕХ ЗВЕРЕЙ»

                «Поэзия – это болезнь воображения»

Как вы думаете, какие книги пользуются наименьшим спросом у большинства читателей? Ответ вы можете узнать в ближайшем книжном магазине: самый густой слой пыли вы обнаружите в разделе поэзии. Спрашивается, почему так?

«Вымысел – ее основа, преувеличение – главное средство. Ее можно назвать горячкой воображения, и сила ее достигает высшего предела в минуты бешеного бреда», – так охарактеризовал поэзию швейцарский философ Франциск Вейсс. Большинство людей, наделенных «трезвым» логическим умом, легко подпишутся под словами швейцарца. Ученые мужи во все века считали поэзию чем-то несерьезным, юношеской болезнью, или, как выразился Лихтенберг – «болезнью роста ума».

А кто, скажите, по молодости, не сочинял стихов? Даже самые черствые сухари, из тех, например, кто сегодня командует полками солдат или химичит над лабораторными мензурками, в шестнадцать лет пытались писать в рифму. Даже такие злыдни как Нерон, Робеспьер, Гитлер, Муссолини, Сталин кропали стишки. Небезызвестный маньяк Чикатило, на чьей совести 58 жертв, писал в школьную тетрадку стихи о любви, о весне, о закате…

Странная вещь: сентиментальность – ближайшая спутница многих тиранов, изуверов, убийц.

Но не будем путать поэзию с сентиментальностью, и, тем более, с разными нелюдями. Ибо поэзия – это «наилучшие слова в наилучшем порядке», это «истина в бальном платье», это, наконец, «то, что остается в нас после того, когда забыты слова»…

             САМЫЙ СИЛЬНЫЙ ИЗ НАРКОТИКОВ.

«Слово – утверждал Редьярд Киплинг, – самый сильный из наркотиков, применяемых человечеством». Действительно, слова, соединяющие в одно целое гармонию звука, мысли и ритма, обладают колоссальной энергией.

Представьте себе такую картинку. Исправительно-трудовая колония… Зона… Шагает отряд людей в телогрейках. Идут мимо щита с «детскими» стихами:

                Мама плачет вечерами,
                Все глядит на твой портрет.
                Ей, наверно, трудно с нами,
                А тебя все нет и нет.

                Ты прости, любимый папа,
                Что в письме каракули.
                Это я когда писала,
                Слезы сами капали…

А вот другой пример. 1919 год. Гражданская война. «Белые» ведут трех «комиссаров» на расстрел. Ставят у стены и завязывают глаза. Звучит команда «Цельсь!» Шестеро солдат – расстрельная команда – поднимают ружья. И вдруг один из осужденных начинает читать стихи Пушкина:

                Товарищ, верь: взойдет она,
                Звезда пленительного счастья,
                Россия вспрянет ото сна,
                И на обломках самовластья
                Напишут наши имена!

Звучит команда «Пли!». Раздается залп и красноармейцы, с дымящимися ранами в груди, валятся у стены. Все, кроме одного… Солдаты не решились стрелять в человека, читающего стихи. Декламатору Пушкина была дарована свобода.
Невероятный случай для того жестокого времени!


                ЗА ПРОЗУ - ГАУПТВАХТА,
                ЗА СТИХИ - РОЗГИ!

История поэзии знала разные времена – от триумфов и фанфар до чуть ли не полного забвения и даже презрения.

В века циников и прагматиков слово поэт считалось ругательным, служило синонимом слова бездельник, пустобрех, смешной и неразумный мечтатель.
В царской России, например, воспитанникам военных училищ было строго-настрого запрещено печататься в журналах и газетах. Тот, кто был уличен в этом преступлении, подвергался серьезному дисциплинарному взысканию.

 
Из-за сочинённых им сатирических  басен "Голова и ноги" и "Река и зеркало" (или "Деспот") кавалеогард поручик Денис Давыдов, - ( в будущем герой Отечественной войны 1812-1814 годов , - был переведен
из гвардии в Белорусский гусарский полк с дислокацией в Подольской губернии в Малороссии с переименованием в ротмистры («старая гвардия», к коей относился Кавалергардский полк, имела преимущество перед армейцами на два чина). Так с кавалергардами поступали очень редко и только за большие провинности — трусость в бою, казнокрадство или шулерство в картах.
 
Александр Куприн, курсант военного училища, дал в журнал свой рассказ под псевдонимом, а когда псевдоним был раскрыт, ему пришлось в качестве наказания несколько дней просидеть на гауптвахте. По словам самого Куприна, за стихи наказание было еще строже – провинившегося секли розгами или же вовсе исключали из училища.

Как видим, проза считалась менее опасной для военного человека и государства, чем стихи.

В одном из анекдотов того времени некий отец незамужней дочери жалуется приятелю: «Вы только представьте себе, в доме нечем топить печь, крыша протекает, нет денег даже на починку башмаков, а она – нет, вы только подумайте! – собралась замуж за поэта!».

То были худшие времена. Но были и лучшие. В начале ХХ века в России поэтов считали чуть ли не полубогами. На них молились, их выступления собирали огромные толпы людей, на состязания поэтов ходили так, как сегодня ходят на футбол или концерт знаменитой поп-звезды.

                "ЖИВОЙ АЙСБЕРГ".

Итак, начало прошлого века. В Москве и Петербурге гремит слава поэтов-символистов. Сотни провинциальных поэтов пытаются писать «под Брюсова», «под Сологуба», «под Гиппиус», «под Бальмонта»… Автографы, настоящие и фальшивые, знаменитых символистов передаются из рук в руки, а их владельцы почитаются за сказочных счастливцев. Бесчисленные поклонницы со всей России в надушенных письмах признаются в любви до гроба и предлагают своим «богам» – «все самое дорогое», что у них есть…

Федор Сологуб. Популярный писатель, создавший немало удивительных строк, вошедших в сокровищницу русской поэзии. Представьте себе этакого холеного, с блестящей лысиной и круглым брюшком барина, с холодным мрачным взглядом, грубым каменно-тяжелым голосом, всегда трезвого и беспристрастного, как ледяная глыба. И вдруг этот «живой айсберг» выходит на сцену и начинает читать публике:

                Я на ротик роз раскрытых
                Росы тихие стряхну,
                Глазки-светики-цветочки
                Песней тихою сомкну…
Публика недоумевает и цепенеет… Ни шороха, ни скрипа, ни вздоха… А поэт продолжает:
                Лила, лила, лила, качала
                Два тельно-алые стекла.
                Белей лилей, алее лала
                Была бела ты и ала…

Эти непонятные сомнамбулические строки повергают слушателей в настоящий гипноз, заставляя весь зал качаться в такт магическому ритму:

                В тени косматой ели
                Над шумною рекой
                Качает черт качели
                Мохнатою рукой.
                Качает и смеется,
                Вперед-назад, вперед-назад.
                Доска скрипит и гнется,
                О сук тяжелый трется
                Натянутый канат…

      
                РУССКИЙ ПРИНЦ.

 А вот выходит на сцену подлинный король символистов – Константин БАЛЬМОНТ. Человек удивительной судьбы и необычной внешности. Его слава была феноменальной. Когда Бальмонт шел по городу, трамваи останавливались, чтобы дать ему дорогу. Поклонницы Бальмонта в буквальном смысле носили своего кумира на руках.
Графини, студентки, прачки – поклонницы всех возрастов и сословий охотятся за каждым его взглядом, ловят каждое его слово. Некоторые даже умудряются на ходу срезать с его одежды лоскуток на память. А самые ярые даже крадут… его ночной горшок.
Много лет спустя, в Париже, в чопорно-аристократическом квартале Пасси, прохожие останавливались, завидев Бальмонта, и долго глядели ему вслед. Кто это? – спрашивали они друг друга. Русский принц? Испанский анархист? Или просто обманувший бдительность сторожей сумасшедший? Странная прихрамывающая походка, тонкие черты бледного лица, огненно-красная бородка, взгляд, в котором проглядываются надменность и бессилие, величие и вялость, дерзновение и испуг…
Одно из самых музыкальных и мелодичных его стихотворений – «Воспоминание о вечере в Амстердаме». «Воспоминание…» было сразу замечено и вызвало много восторженных откликов. Даже в стане врагов Бальмонта было отмечено, что «Воспоминание…» – «редкое по красоте и музыке стиха творение». Маяковский, всегда в штыки принимавший символистов, прочтя «Воспоминание…», сказал: «Что-то в этом есть…».

Прочтите – медленно – эти строки и почувствуйте это странное, туманящее, очаровывающее колдовство:

                О тихий Амстердам,
                С певучим перезвоном
                Старинных колоколен!
                Зачем я здесь – не там,
                Зачем уйти не волен,
                О тихий Амстердам,
                К твоим церковным звонам,
                К твоим, как бы усталым,
                К твоим, как бы затонам,
                Загрезившим каналам,
                С безжизненным их лоном,
                С закатом запоздалым,
                И ласковым, и алым,
                Горящим здесь и там,
                По этим сонным водам,
                По сумрачным мостам,
                По окнам и по сводам,
                Домов и колоколен,
                Где, преданный мечтам,
                Какой-то призрак болен,
                Упрек сдержать не волен,
                Тоскует с долгим стоном,
                И вечным перезвоном
                Поет и здесь и там…
                О тихий Амстердам!
                О тихий Амстердам!


                "СПЕКУЛЯНТ ПРОКЛЯТЫЙ".

Поэты – вообще странные люди. Их судьбы необычны, их слова, поступки, внешность – все не такое, как у всех. «Поэт – как сказал Андрэ Моруа, – это повышенная чувствительность и ранимость, повышенное стремление к красоте и смерти». Так легко обидеть или унизить поэта! В сущности, это дети, которые болтают ножками, сидя на стуле, не доставая ими до грешной, грязной земли…

Судьба этого поэта – очередной пример житейской неприспособленности поэтов. Ему дали прозвище «златозуб», а за глаза звали не иначе, как «лошадь». Он был тощ до неправдоподобности – с непомерно большой головой с большими барскими баками, с хохолком надо лбом и лысиной, горбоносый и лопоухий… Верхняя губа даже при всем старании не может прикрыть резко торчащие вперед зубы… Огромное «адамово яблоко» на тонкой шее… - Осип Мандельштам.

                Я наравне с другими
                Хочу тебе служить,
                От ревности сухими
                Губами ворожить.
                Не утоляет слово
                Мне пересохших уст,
                И без тебя мне снова
                Дремучий воздух пуст…

Так начинается одно из самых известных его стихотворений. Виртуоз в искусстве, он был неуклюж и смешон в быту. Рассказывает поэтесса Ирина Одоевцева:
«Однажды в одно весеннее утро ему до смерти захотелось гоголь-моголя. Он пошел на рынок и купил у торговки яйцо. Сахар у него был, и, значит, все в порядке и можно вернуться домой. Но по дороге, тут же рядом, на рынке бородатый мужик продавал шоколад Эйнем «Золотой ярлык», любимый шоколад Мандельштама. Увидев шоколад, Мандельштам забыл про гоголь-моголь. Ему «до зареза» захотелось шоколаду.
– Сколько стоит?
– Сто карбованцев.
Мандельштам пересчитал свои гроши. У него только тридцать два карбованца. И тогда ему пришла в голову гениальная мысль – отдать за нехватающие карбованцы только что купленное яйцо.
– Вот, – предложил он мужику-торговцу, – вот это очень выгодно. Я отдаю вам прекрасное сырое яйцо и тридцать два карбованца за шоколад, себе в убыток.
Но тут, не дожидаясь ответа торговца, со своего места с криком сорвалась торговка:
– Держите его, спекулянта проклятого! Он у меня за семь карбованцев купил яйцо, а сам за восемь перепродает. Держите его! Милиционер! Где милиционер?!
Со всех сторон сбежались люди. Прибежал на крики милиционер. Мандельштама арестовали, и он до вечера просидел в участке. Во время ареста раздавили яйцо и кто-то украл у «спекулянта проклятого» его тридцать два карбованца».

…Однажды ему подарили трехлитровую банку варенья. Дело происходило в гостях, и Мандельштам, не веря глазам своим, даже не поблагодарив хозяина за столь щедрый на то время – время революционной разрухи и голода – подарок, схватил банку и кинулся прочь от удивленного хозяина. Только бы он, думал Мандельштам, не опомнился, не передумал, не отнял драгоценную банку божественного нектара! После этого поэт два дня не выходил из дома, а когда вышел, сказал: «Какое наслаждение! Какое высокое художественное наслаждение!»
Лишь немногие знали, что именно заслужило этот восторженный комплимент…


                ВРЕМЕННОЕ БЕССМЕРТИЕ.

Увы, но не один Мандельштам оказался плохо приспособленным к материальной жизни. Почти все поэты в той или иной мере – идеалисты, не умеющие извлекать материальные выгоды из, казалось бы, самых наивыгодных обстоятельств. И в этом – их трагедия.
                Бальмонт сошел с ума.
                Игорь Северянин в конце жизни, находясь в эмиграции и полном   
                одиночестве, читал по ночам свои стихи звездам.
                Саша Черный умер, нелепо испугавшись пожара – разрыв сердца.
                Маяковский, упрекавший Есенина за малодушное самоубийство, сам
                приставил пистолет к виску.

Очень точно эту увеличенную потребность в понимании выразил Петрарка:   
              «Я не хочу, чтобы меня через триста лет читали. Я хочу, чтобы
               меня любили».

Французский поэт Габриэль Марсель утверждал:
             «Любовь дарует временное бессмертие». Любовь – самый главный
              источник вдохновения. Только влюбленные и поэты живут на этой   
              земле. Все остальные – прозябают…".

«Стихи не любящий – тупее всех зверей», – сказал восточный мудрец. Кто любит стихи, может наслаждаться красотой мира в полной мере…

Люди, читайте стихи! И, может быть, они научат вас любви! И тогда любовь, даже если она не будет долгой или счастливой, подарит вам временное бессмертие.

P.S. Имя автора эссе, приведенного выше в виде приложения к подборке стихов
     мне не известно.
           Присоединяюсь к его призыву: ЛЮДИ, ЧИТАЙТЕ СТИХИ!

                Лев ПОСТОЛОВ.
               
         6 июня 2017 года.