Вглядываясь в солнце

У Ирвина Ялома есть замечательная книга - "Вглядываясь в солнце". Моё стихотворение - в некотором роде отклик на эту книгу.

Каждый день становиться старше…
В чем тут прелесть? Я не пойму.
Но знаешь, в чём сила солнца, мой мальчик?
Оно не боится смотреть во тьму.
Оно не боится ни мелких морщинок,
ни прожитых лет, ни заживших ран…
Но я-то не солнце. И не мужчина.
Я слабый пол, а не генерал.
Устала геройствовать и сражаться,
и даже за сердце твоё был бой:
я вышла. Мне не победить и не сдаться.
Мне просто хотелось остаться собой.
И очень хотелось побыть с тобой…
Я не претендую на сердце, на тело, на мягкость рук.
Ты будешь всегда для меня звездой –
да, да, путеводной, в обход разлук,
минуя страсти, «любови», сплетни,
минуя разумных границ забор.
Ведь свет путеводной звезды не слепит,
а лишь очищает взор.
Ты знаешь, в чем сила поэта, друг мой?
Не будет меня, не станет тебя,
а слово останется жить, как будто
всю истину мыслей в себе храня.
Всю правду, которая между строчек
живёт себе, бьётся, как сердца пульс.
Когда-то дойду я до многоточия
и в вечности растворюсь,
а строчки останутся… Тихим словом
вольются в омут бездонных глаз
когда-нибудь, может быть… Где-то кто-то
счастливее станет, чем я сейчас.
Я, знаешь, завидую солнцу, жутко!
Оно не боится смотреть во тьму.
А я, скинув страх, на одну минутку
хоть словом тебя обниму.
Всё стерпит бумага, всё спрячет память,
а жизнь устремится вдаль…
Я, знаешь, давно не считаю драмой
безудержную печаль.
Она ведь бывает правдивей света
и искреннее любви.
Уж если надежды на счастье нету,
ну что ж… Ничего! C'est la vie.
Судьба мне разложит веером карты:
мол, выбери новый путь…
А мне всё равно интересно, как ты,
себя-то не обмануть.
Когда-нибудь кто-нибудь умный скажет:
«Зачем столько лишних слов?»,
а ты без вопросов увидишь, сразу:
меж строчек жила любовь-
не страсть, не безумие, не надежда,
нечто другое совсем:
простая, ставшая родственной нежность,
лишенная лишних стен.
Как жаль, что нет времени это чувство
растить, как волшебный цветок.
Мне жизни мало на это отпущено,
мой ограничен срок.
Я, знаешь, завидую солнцу… Мне бы
светить, не пугаясь тьмы.
Но время уходит, и быль, и небыль
смешает, и явь, и сны.
Я буду стоять у лодки Харона,
а ты - продолжать светить.
Ты знаешь, в чем сила поэта, друг мой?
Я в песнях продолжу жить.
И солнечным светом светить кому-то,
кого обнимать не судьба.
И строчками нежно протягивать руку,
вплетая любовь в слова.
Мой век ограничен, и свет мой меркнет,
но солнце разгонит тьму.
И если захочешь, то где бы ты не был,
я словом тебя обниму.