2. Цвет бедра испуганной нимфы

2.  Цвет бедра испуганной нимфы


Серый цвет является от смеси белого и черного: свинцовых белил и сажи газовой, ночи и дня, снега и угля.

Обнимитесь, свет и тьма.

Поцелуйтесь, ночь и день.

Да совокупятся богатство и нищета, ум и глупость, невинность и порок.

Сотрем грани между городом и деревней, умственным и физическим трудом, сказкой и былью, между мужчиной и женщиной, наконец.

Они сошлись, волна и камень,
Стихи и проза, лед и пламень.

Сочетаем браком волка и ягненка.

Глупого Пингвина и гордого Буревестника.

Барышню и хулигана.

Квартиранта и Феклу.

Власть и электорат.

Погонщиков и быдло.

Маленького человека и сверхчеловека.

Лишнего человека и Настоящего человека.

Смешного человека и Человека с большой буквы.

Тварь дрожащую и право имеющего.

Ebony and ivory.

Элиту и массы.

Людей и люденов.

Интеллигенцию и народ, наконец!

Дочерна загорелая грубая пятерня фавна на бедре испуганной нимфы.

Бутон кувшинки, сияющий, безупречный, эмблема целомудрия. И корни кувшинки на дне омута.

О, идеал лилии
В черном болотном иле!

Коршун и голубь.

Черная маска маньяка и белое платьице школьницы-жертвы.

Грязно-белый хитон распятого и темно-пурпурный плащ прокуратора Иудеи.

Ангельское крыло и адское кострище.

Битва Добра со Злом.

Правды с Кривдой.

Бога с Сатаной.

Победить в этом противостоянии (уничтожить Зло, Тень, Черноту) пока, увы, не представляется возможным даже для самого прекраснодушного идеалиста.

Зло живет и торжествует.

До архангельской трубы, долины Иосафатовой, Коня Бледа, Блудницы верхом на Звере, Армагеддона.

До конца времен.

А значит, неизбежен компромисс.

Никого полностью не устраивающий, ущербный, предательский, как всякий компромисс, и все же, необходимый.

Этот компромисс и есть серый свет.

Делающий жизнь выносимой и существование оправданным.

Не Добра со Злом битва.

А, сплошь да рядом, Бобра («черный с проседью») с Ослом («мышастый»).

С наперед известным результатом.

Не виктория, и не конфузия.

Ни победителя, ни побежденного.

Ни правого, ни виноватого.

«Слив засчитан».

«Обоим низачет».

Не война, и не мать родна.

Ни Богу свечка, ни черту кочерга.

Оттого этот цвет так невесел, неулыбчив и словно стыдится сам себя.