Русалка

Среди лесов в глуши Сибирской,
петляя среди серых скал.
Надеждой душу согревая,
парнишка к дому путь искал.

Шагал мечтая выйти к дому.
И близких снова увидать,
обнять опять отца родного
и маму вновь к груди прижать.

Он исхудал, давно не евши,
от ягод мало толку здесь.
И волдырями веси покрылся,
от гнуса с комарьём что ест.

Они едят, а он голодный,
они летят а он идёт.
А ветер в кронах шепчет листьям,
-о том что парня ждёт...

-О ветер, вечный вольнодумец!
Свободный странник-всех времён...
-Лети до отчего ты дома.
-Отбей последний мой поклон.

Качни на окнах занавески,
коснись лампадного огня.
Пусть знают, что ещё живой я.
Попросят Бога- за меня.

Так думал он бредя устало,
взор обративши к небесам.
Где солнце медленно вползало,
тьму разогнавши по кустам.

Качаясь он остановился,
и на ковёр из игл присел.
Нарвал пол грсти кислых ягод
и морщась от оскомин съел.

В его глаза блеснули слёзы.
-О Боже, как же я устал.
И на согретой солнцем хвое,
мальчишка тихо задремал...

Во сне увидел дом и близких.
Накрытый мамкой щедро стол,
костёр Купальской ночи длинной.
И за селом сосновый бор...

А вот и берег реки "Тихой",
-что за околицей бежит.
И на косе прогретой солнцем,
с подругой милой он лежит.

Но всё когда нибудь проходит,
вот так и сон его прошёл.
И он продрогший и голодный,
на встречу сумеркам пошёл.

Игриво птицы щебетали,
закат верхушки золотил.
И обострённый слух бродяги,
журчанье речки уловил.

- Неужто "Тихую" я слышу!
и сердце сжалося в груди.
И сил как будто больше стало,
цель обозначив впереди.

Он улыбнулся своим мыслям,
а ноги понесли вперёд.
-Ведь обязательно течение,
к жилью людскому приведёт!

И вот стоит он на утёсе,
куда не глянь, везде тайга.
В низу о камни разбиваясь,
несётся речка в никуда...

Пейзаж зловещий и прекрасный,
его невольно поразил...
И очарованный мой странник,
как птица духом воспарил.

Он ощутил дыханье жизни,
движенье соков под корой.
И как волчица кормит грудью,
щенят в пещере под горой.

И мир застыл в мгновенье это.
остановился время ход...
-В последний раз пусть насладится.
-Решил Господь его исход.

И словно вспышкой осветлённый,
стоял тот отрок на скале.
И в этот миг ему открылись,
все тайны что есть на земле.

Как всполох молнии миг краткий.
пространство времени прошил.
И просветлённый духом странник,
порывом ветра сброшен был...

Удар о камни бы смертельный.
Развеян ветром скорбный крик.
И не успевши испугаться,
он дна ущелия достиг.

Вода дробилася о камни.
играло солнце в пузырьках.
И боль сменялась пустотою,
в его заплаканных глазах.

Он покидал тот мир угрюмый,
что так к нему враждебен был.
Где он страдал и был потерян,
где он когда то так любил.

Река,земли живая вена,
его в объятья приняла.
В последний раз омыла тело
и в не известность понесла.

Сгущались сумерки над миром,
роса упала на траву.
Сверчки,ночные музыканты,
неспешно начали игру.

Мир звуков изменил тональность.
Вступила ночь в свои права.
Бесшумной тенью проскользнула,
ночная хищница сова.

Скользнула и исчезла в чаще,
не уловимая как дух.
А там, она настигла жертву,
вонзила когти в мягкий пух.

Вот где то волк завыл тоскливо.
Луну на небе испугав,
а та скользила над рекою
и отражалася в глазах.

Смотрела с высоты без страстно. 
Сливая в реку серебро.
Холодны взглядом, безучастным,
не предвещающим добро.

А труп кружился в танце смерти.
Под какофонию сверчков.
И тихо следовал теченью,
плывя вдоль сонных берегов.

Проплыл мимо села родного,
- когда забрезжила заря.
Так близок был он к своей цели,
но все старания были зря...

-Теперь он снова удалялся,
ни кто его не увидал.
Пустынен был в то утро берег,
а он всё дальше уплывал.

И вот, исчез за поворотом,
а в плёсе начал вдруг тонуть
и в тихой заводи, тенистой,
он на всегда закончил путь.

Своим бесшумным появлением,
он стайку рыбок распугал.
На дно тихонько опустился,
лишь облако песка поднял.

То место было очень древним.
До появления людей,
В той заводи русалки жили,
в гармонии с природой всей.

Любили мир и зла не знали,
-Покуда не явились те.
Что души алчностью питали
и забурлила кровь в реке.

Они устроили охоту:
Сетями реку оплели,
без промаха разя из луков
-весь род русалок извели...

Осталась лишь дна малютка,
наверно чудо помогло.
Укрывшись под корнями ивы,
смотрела как творится зло.

Но вот закончилась охота,
убрался восвояси люд.
Оставив пустоту забвения
и трупы, что потом сгниют.

Летело время, чаша скорби
ей была выпита до дна.
Но разучилась улыбаться,
за время что жила одна.

Тоскливо дни её тянулись,
обрывки выжженных страниц.
Лишь ветер приласкает тело,
да душу тронет пенье птиц.

Но вот опять явились люди,
не те что сеют боль и зло.
А те, что любят труд и волю,
в верховье строили село.

Пахали землю, хлеб растили.
Пасли скотину по лугам.
Богам молитвы возносили,
желанны дети были там.

Вначале, их она боялась.
Боялась лодок и сетей,
но мстить им всем не собиралась,
-ведь месть удел людских страстей.

Она за ним наблюдала,
как весело они живут.
И трудятся упорно вместе,
и песни у костра поют.

Так страх, сменился интересом,
а боль с годами улеглась.
Но на глаза не попадалась,
людского взгляда стереглась.

И вот однажды, на закате,
в родную заводь возвратясь,
-Она на юношу наткнулась,
а он лежал не шевелясь.

- Ну здравствуй поздний гость нежданный.
Беззвучно прошептала та.
Как жаль что "Тёмная хозяйка"
-тебя мне в гости принесла...

Как молод он, а жизнь жестока.
Ей стало жалко паренька
и с незаметною слезою,
смешалась быстрая река.

Взмахнув хвостом к нему подплыла.
Легко коснулася рукой.
Боясь своим прикосновением,
нарушить мертвеца покой.

А он лежал на дне спокойный.
Лишённый жизни и судьбы.
Лишь отражение шевелилось,
над ним в поверхности воды.

Русалочка легла поближе,
ища поддержки и тепла.
-Ах если знала, что возможно,
то и пол жизни отдала.

Себе оставив половину,
что б вместе жить и умереть.
И оду чистых ощущений,
на языке любви пропеть.

Она в лицо ему смотрела,
касалась шеи, губ и глаз.
То чувство что в ней пробудилось,
всё это было в первый раз.

О, как прекрасно это чувство!
Сколько в нём слабости и сил.
Как жаль, не всем оно доступно,
кто не люби тот и не жил.

Оно как дождь среди пустыни
и словно ветер в парусах.
Оно нас в облака поднимет
и распинает на крестах.

Оно,-не требует награды
и сострадания полно.
Не пресыщает и не портит.
Любовью названо оно.

И вот её волной накрыло,
как накрывает корабли.
И чувства обретая форму,
из уст беззвучно потекли.

Шептала ему что то нежно,
как будто слышал он её.
-О том, что ей так одиноко
и он не зря нашёл её.

Она взывала к духам предков,
молила солнце и луну.
И демонов стихий, безликих,
звала ныряя в глубину.

И был, призыв её услышан!
Сгустились тучи в небесах.
И грянул гром, и в блеске молний,
Творилось чудо в этот час.

Над заводью стенали духи,
тенями чёрными скользя.
И крыльями воды касались,
своё заклятие творя.


Пронзали молнии поверхность,
пучину, осветив на миг.
А демоны обряд творили,
на языке что не из книг.

Вели мудрёное реченье,
скрижали тёмные плели.
И странных духов вызывали,
к себе на верх, из под земли.

Но вот, окончилось безумство.
Оборвалось всё в краткий миг.
И расступились в небе тучи,
являя миру лунный лик.

Всё заиграло в новом свете,
впитав энергии иной.
И даже лунный свет в том месте,
обрёл оттенок не земной.

Русалка на песке лежала,
-закрыв глаза, едва дыша.
И тихо в тело возвращалась,
её сметённая душа.

Она сознания лишилась,
-когда всё это началось.
И только с наступлением утра,
оцепенение прервалось.

Но вот, глаза она открыла,
и посмотрев по сторонам,
к воде быстрее устемилась.
Чтоб поскорей укрыться там...

Спасаясь от лучей палящих,
она нырнула в глубину.
И поспешила к тому месту,
-где милый друг прильнул ко дну.

Но всё как прежде, он недвижим
и так же на спине лежит.
Но как то странно отражение,
над ним в поверхности дрожит.

К нему русалка присмотрелась...
оно смотрело на неё.
Беззвучно что то ей шептало
и будто бы звало её.

И повинуясь его зову,
руки коснулася рука.
И часть её души бессмертной,
к нему тогда перетекла.

И ожил призрак в отражение,
прорвав поверхности стекло.
Её любви он был творение,
и к ней сошёл, ступив на дно.

Стояли, за руки держались.
На дне, в тени плакучих ив.
Сердцами слушая друг друга
и время в спять поворотив.

Давно случилось чудо это.
Менялись годы, берега...
Но в тихой заводи тенистой,
живёт любовь теперь всегда.



                Посвящается моим детям (Игорю, Дане и Алисе)
                И всем кто любит и любим....
  2007.






,