Гнев, да и только

Я ненавижу долгую разлуку,
В ней миг, как вечность, – полон долгих мук.
Твою родную, трепетную руку
Не узнаю среди десятков рук.

Я ненавижу фразу: «Время лечит»,
Противна лицемерная мне речь.
Твои теплом укутанные плечи
Не узнаю среди десятков плеч.

Я не приемлю ласковой штамповки
И презираю «сладкую» возню,
Когда язык меня колючий, ловкий
Вдруг грязью поливает день ко дню.

Я устаю от смрада душных спален,
Где день и ночь плетется сеть интриг,
Где нет в помине блеска гладкой стали,
Где вместо стали режет нас язык.

Я задыхаюсь в атмосфере сплетен,
И рвет порой от мысли, что меня
Волною грязной лжи нахально встретит
Какая-нибудь мерзкая свинья.

Я не привыкну к уличным трамваям,
К тому, что жизнь уходит в никуда.
Я не люблю, когда по птичьим стаям
Палят, смеясь, с двуствольного ружья.

Мне больно за других, когда целуют,
Но мыслей пошлых полная душа,
Когда и телом и душой торгуют,
Когда молиться ходят, вновь греша.

И я стыжусь убийственной печали,
И улыбаюсь часто невпопад,
И неприятно мне, когда скандалят
И часто плюнуть в душу норовят.

Я ненавижу долгих расставаний,
Когда разлуку делят на часы.
И дохожу до точки я , до грани,
Когда меня вдруг ставят на весы.

Я не приемлю крики исступленья,
Позерство лжи и трепетный оскал,
Когда моё тебе сердцебиенье
Разбить готов воинствующий нахал.

И томный вздох: «Останемся друзьями»
Мне душу рвёт в кровавые куски.
Любовь ушла, любовь уже не с нами.
И давит кровь, пульсируя, виски.

Люблю тебя средь ненависти пошлой,
Боготворю глаза, взрываясь вновь в груди,
Живу одним прекрасным дивным прошлым,
Но верю – наше счастье впереди!

Я вновь изрежу в рваные лохмотья
Души кричащий раненый кусок.
Я врос в тебя всем сердцем, мозгом, плотью,
Я полюбил тебя, и ты теперь мой Бог.