Ты простишься со мной до заката

Ты простишься со мной до заката,
Так же радостно, как и вечор,
Как бывало со сладостных пор,
Словно я для тебя не утрата.
И в порыве горячечных грёз
Не признаешься этой стихии,
Как когда-то клялась ты всерьёз,
Что с тобою такие плохие
Уж не будут делить хлеб и кров...
Так зачем же, в плену ароматном,
Снова ты мне клянёшься в обратном?
Я не вру тебе – я не готов.
Но с твоею знаком я печалью:
Крепче всякого нового сна
Обвиваешь меня ты спиралью...
Да, мне ведомо, что ты грустна.
Нынче сердце моё не в порядке,
Если нет тебя рядом. Теперь
На твои лепетания падкий,
Как на глади волнистые зверь.
Лишь возьмёшь моё сердце в ладони,
И оно вновь как будто горит;
Эта нежность горячих ланит
Уж в могилу сведёт, похоронит...
Но и если всё так – я не прочь
Отказаться от жизни дурацкой;
Все поэмы засуну за лацкан,
Брошу взгляд в ежевичную ночь...
И, подобно тому кораблю,
Отплыву и подамся далёко,
Не забыв, что тебе, волоокой,
Я однажды сказал, что люблю.
...
Так три года пройдут незаметно,
Пусть и тянутся те, словно сто...
Мы когда-то соткали гнездо,
Но стучаться в него будет тщетно,
Ведь его ты оставишь уже,
И признаться себе будет сложно,
Потому как поющей душе
Жить без песни своей невозможно...
Вот ступлю на знакомый порог
И, всей правды нисколько не зная,
Вновь представлю теперь ты какая,
Но мне дверь отворит холодок.
Заключит торопливо в объятья...
И на кожу он свищет озноб.
Я неспешно зайду в гардероб,
Но не встретят меня твои платья,
И твой взгляд не прищурится мне.
Только будет плескаться в окне
Белый месяц, младой и прекрасный;
Небо перистым, ясным крылом
Тоже сверху взмахнёт безучастно...
Ведь ты сыщешь себе новый дом.
Влюблена будешь шибко в другого,
Кто теперь уж заветное слово
Перед сном тебе ласково шепчет
В предвкушении долгих ночей.
Он, наверно, и выше, и крепче,
И порядочней он, и умней...
...
Ну а я всё такой же лентяй.
Всё такой же отпетый мечтатель.
И себя ты отнюдь не пеняй,
Что теперь я всего лишь приятель.
Это я виноват-виноват...
Ты прости мне ту сложностей груду.
Я тебя никогда не забуду,
Словно верный отчизне солдат.
Я клянусь, что служил, как умею,
Что любил тебя, как только мог.
И о том, что тебя не сберёг,
Я клянусь, что безумно жалею.
Но...теперь, с тем находишься ты,
Кто твои воплощает мечты;
Мне спокойней становится...Ибо
С ним так счастлива ты и светла.
Ну а я лишь промолвлю: Спасибо
И, быть может, спрошу, как дела.
...
Только ты, тайный мой адресат,
Усмиришь ли всё сердце ответом?
Всё равно я спущусь этим летом
В тот заросший, заброшенный сад.
Там давно уже всё опустеет
И не вспомнит былых наших встреч;
Хоть одно я сумею сберечь,
От чего целый сад запестреет.
От чего просочится сквозь мрак
Долгих лет и разлуки, и боли,
Правда горькой, но ясной юдоли,
Что я сам напророчил… Дурак…
И на ржавый, запыленный стол,
Где когда-то лежала клубника,
Где когда-то скакал богомол,
Опущу я раскрытую книгу.
И затем зачитаю тот стих,
Чтобы сад голосистый притих,
Чтобы вспомнил, как милые грёзы
Молодой, одинокий певец
Оставлял у подножья берёзы…
Представляясь как Дима Швец.


________
Вечор – вчера вечером. (Примечание автора)
Лацкан – отворот на грудной части верхней застёгивающейся одежды. (Примечание автора)
Юдоль – жребий, удел, участь кого-либо. (Примечание автора)