все дороги ведут в этот город

1.
от суббот до суббот
задыхался,
за весной на Рождественку
мчался,
в нотах песен на улице
жадно искал
сквозь октябрь, ноябрь, декабрь, январь,
пока март не ударил
с разбегу в виски,
разводил на железных
опорах
мосты,
чтобы сжечь навсегда;

лепетал в исступлении
"где ты?",
и бежал на вокзал за билетами,
чтоб быстрее туда,
где не нужно для мира
дым табачный вдыхать,
я привык каждый день
по чуть-чуть умирать.

но ярко-желтого цвета
кондуктор не принял билета.
- вы безумец, - прошептал он
со смехом.
- а вы врач?
- никогда им и не был.
- не безумец я, просто влюблённый дурак.
- по весне все такие.
- да пусть будет так.

2.
достоевский Мечтатель,
романтика белых ночей,
Петербург,
но, скажи мне, приятель,
зачем?

если набережная гор Ворбьевых,
шелест листьев, зелёных, кленовых,
майский вечер,
духота точно летом,
блеск в глазах и улыбка
ответом
на вопрос, что завис на губах;
небо в тёплых пастельных тонах,
ночь нежна, как роман Фицджеральда -
никаких Петербургов не надо.

3.
важен не город,
и даже не время суток,
календарь, счёт каких-то пустых минуток,
лестницы, дни, расписания,
парки, бульвары, здания -
важна лишь весна
(и не только как время года),
посмотри, чудесная ведь погода!

я одурманен, пьянен, пленён,
ноги снова несут на знакомый и почти что родной перрон,
стук колёс, суета, пунктир на табло,
и тело тебе словно вдруг мало.

4.
я уверен, все наши встречи где-то записаны
корявым почерком;

протянуты нити.
все дороги на карте,
навигаторы и стрелки компасов,
звуки ласкового тихого голоса
манят, ведут в столицу,
где тебе, может быть, не пришлось родиться,
но, где раз побывав,
попадаешь в плен очарованный,
среди тысячи стен - лишь одни знакомые,
они станут тебе навек родными,
может окрестишь ты их даже "домом",
ты знаешь точно, что теперь вернёшься,
не надо уже другого.
и подмигнёт та высотка электрическим светом в окошке,
теперь уже точно весна,
теперь до счастья совсем немножко.