Массовка-кадр! Юмор-Культуро-Биография

               Вы думаете, это смешно, когда зимой снимают лето на натуре?! Это только в исполнении юмористов смешно. Вообще, изнанка кино - престранная, - мягко говоря! - штучка. Один раз я снималась в кино. Только один! Единственный. Хватило навсегда. За деньги в массовке, наверное, бывает - тоже снимаются?! Чаще жаждущая влиться в массовку юная особа мечтает быть замеченной, чтобы стать звездой.

               Известно, - на каждой киностудии есть такая общественная тётя. У этой тёти - кипа фоток страждущих славы. Не глядя на натуру, из толстой кипы тётя вынимает меньшую пачечку фото и - обзванивает. Так было раньше. Теперь фото на сайте, но вызванные на массовку лица по прежнему на все сто не попадают под нужный типаж. Таким образом я оказалась на съёмках: "Порох" - зимой 1942 г. происходящий серьёзный фильм про войну и героизм. В осаждённый Ленинград с большим риском везут по Ладоге на барже столь необходимый для обороны порох...

            Уже облачённых на Ленфильме в военное (в пилотки, юбочки и гимнастёрки) - потенциальных санитарок усадили рядком. И прикомандированный к студии пожилой дядя-милиционер стал учить наматывать многослойные портянки. Чтобы сапоги на шагу не терять, - потому как все сапоги были около 45 размера, - дабы на всех влезли. У кого получилось намотать с третьего раза, - дядя хвалил. Неспособным оказал профессиональную помощь: неодобрительно косясь на капроновые чулки, их живенько обматывал тряпками.

               И вот дождались главного: на обледенелом, покрытом снежком не парадном бережку Невы снимают конец фильма по сюжету начало сентября какого-то декабря по реальному календарю. Пожарная машина поливает кипятком снежок, - получается изрытая обстрелом вне времени года земля, тут же леденеющая скользкой коварной корочкой. Можно снимать... Только вот совсем не блокадные автобусы и троллейбусы на том берегу Невы жизнерадостно лезут в кадр. С час, пока режиссёр, временно ликвидируя мешающее искусству движение, орал по рации, санитарки в автобусе наводили усиленный звёздный макияж.

               Наконец, справившись с автобусами,  потенциальных санитарок - нас, то есть, - вывели из автобуса, и зам-пом-реж велел раздеться... В смысле снять всё тёплое до гимнастёрки, которую лично я - хвала богам! - догадалась натянуть на толстый, мохнатый бабушкин свитер. А чулки - на рейтузы. При моей тщедушной комплекции это было даже не заметно. Ещё с час в гимнастёрочках простояв на  заледеневшем бережке, санитарки слегка посинели, отчего макияж стал выглядеть эффектнее.

Режиссёр подошёл на выбор, - шеренга статных девиц с красиво распущенными волосами рванулись на него грудью. Усталое профессионально отвращение нарисовалось на режиссёрском лице:
- Что это? Господи! Ма-арь Ива-ана! Кого вы опять набрали!? У нас же тут война, Блокада... Впрочем, если срочно отмыть и постричь...

   Отхлынувший на периферию строй девиц, оставил на авансцене меня - очень худую особу и другую веснушчатую девчушку - метр сорок с кепкой, как говорится.
 - О! - оживился  обрадованный Режиссёр, - Чудненько! Натурально как из Блокады. Санитарки - вы двое! На баржу - за раненным! Живо-о!

               Баржа соединялась с берегом узким трапиком: обледенелая дощечка с не густо так набитыми поперечинами. Потому ведь - война! Некогда на войне об удобствах думать. Вместо перил натянута с одной стороны трапика толстая проволока мало помогала делу: держаться за неё голыми руками было немыслимо. На баржу-то нас ещё кое-как внесло...

               С баржи следовало выносить на берег носилки с капитаном баржи - мужчиной совсем не дистрофического сложения... Произошла немая гоголевская сцена. Зам-пом и сам Реж оценили: субтильные санитарки - тяжёлые носилки - субтильные са... Режиссёрский опытный взгляд стрельнул мимоходом в оживившуюся шеренгу крашенных девиц... Сморщился режиссёр. Вздохнул. Выдохнул.
- Ладно. У нас - Блокада. Понятно, - истощение. Матросы - взяли носилки. Санитарки - спереди и сзади идут... Не под ноги смотрим - нежно на раненного!  Душу - во взгляд!

              Матросы - военно морские курсанты в тельниках держались на шатком трапике довольно уверенно.  А мы... Чёрная типичная для декабря водичка со льдинками зловеще плескалась под предательски шаткой, скользкой доской. Сапоги либо не желали отрываться от трапа, либо коварно скользили в бок - прямиком в чёрную водичку. С низкой баржи на высокий берег по недосмотру несомый ногами вперёд раненый капитан - актёр, тоже не желая падать в бодрую водичку, с изречением характерного в таких случаях междометия пальцами вцепился в края носилок.

- Раненный! что делаешь, ма-ать твою? Ты же - убитый! - дико взвыл рупор голосом озверевшего Пом-режа.
- Я вам морж?.. - дальнейший ответ раненно-убитого капитана литературным языком привести не берусь, но знакомое начальство в свой правоте он убедил.
- Бездари! Головой! головой к берегу его тащите! - велело начальство тельникам.

             Несомого перевернули головой вперёд. На носилках положено быть такой специальной перекладине для упора ногами. Вообще-то положено быть такой дощечке, но не было её, так же как не было и страховки-сетки под трапом. Начавший сползать в воду теперь уже ногами ранено-убитый, не пожелав стать ещё и безвременно утопшим, вторично вцепился в носилки. Произошёл свежий обмен экспрессивными репликами: трап - берег - трап... Других носилок не нашлось.

- Пусть держится. - сдался Режиссёр, - Чтоб рук не видно было, закройте его  с руками и ногами до носа плащ-палаткой. Но чтоб мёртвым лицом - не дрогнул, понял?! Иначе не знаю, что сделаю... Убью всамделе! Санитарки! Голову вверх, - нет-ли фашистских гадов - асов?! Глаза на раненного! (попробуйте-ка вообще, тем более, с сходу исполнить такую фигуру телесного пилотажа!) Бодро - вперёд!

Не знаю,- не помню как нас всех благополучно вынесло на пристань?
- Ура! - радостно заорал Пом-реж, - Есть кадр! Продолжаем: фашистские асы - по барже запоздалый а-абстрел, - да-авай!

               Из пожарки хлестнули под напором горячей струёй по куче земли: мёрзлые комья ошпаренной грязи забарабанили по каким-то железным бочкам, за какие мы едва успели юркнуть.
- Минут на 20 теперь, - констатировали спрятавшиеся с нами бравые тельники - носильщики - курсанты, - уж нас тут не первый фильм гоняют: мы привыкли. Будем знакомы, девушки! - но было как-то не до приятных знакомств.
   
             В пылу обстрела киношное начальство вообще забыло о какой-то массовке в виде санитарок. И закоченели мы за бочками, и себя едва помнили... Как же они там в настоящую-то блокаду, а?.. Не понятно... Счастливые уже возвращением в мирную реальность, мы сдали на Ленфильме реквизит, - сапоги эти сорок пять раз треклятые и прочее.

- Молодцы! - похвалил меня с невысокого росточка девушкой добрый дядя - милиционер,- и портянки вы сами намотали. И с трапа не упали. И вообще, - упорные. Мне из автобуса всё видно было! Я сразу на вас глаз положил: в школу милицейскую не хотите ли? Дам рекомендацию: в нашем деле не фигура ведь главное, - характер треба! За бочки во время залечь - тоже не последнее дело. В любой профессии без таланту - никуда. Точно вам говорю, потому как у меня - опыт!

        Когда "Порох" вышел на экраны, ранено - убитый капитан неожиданно оказался закрыт плащом полностью (неужто, дрогнул лицом, и всамделе, и... Ужасы творятся у нас на Ленфильме!) Несущих раненного тельников показали как-то вскользь и боком (Наверное, потому что у бодрых курсантов на морозце густой пар изо рта шёл!?) А кадр с изображаемой мною санитаркой занял целых секунды 4. Иногда смотрю на эти гениальные кадры: спину мою 2 секунды особенно хорошо видно. Кроме того, на моей санитарке поверх гимнастёрки оказался белый халат (чего совсем не помню), нос посинел, а в немыслимом повороте головы и в глазах читается горячее желание избавиться от всего этого.

 Тем благополучно и завершилась моя актёрская карьера. Прошло 35 лет... Подумать только! Жизнь - особенно общественная! - часто кажется мне похожей на изнанку фильма: всё не то, чем кажется, - как верно констатировал коренную национальную проблему Великий Русский Писатель - Николай Васильевич Гоголь.

Прошло 35 лет, и всматриваясь в исторические с моей особой кадры аж секунды на 4, хочу критически заметить: "Товарищ режиссёр! У вас на заднем плане здание слишком современного типа: не строили таких до войны. А у меня - у санитарки стрижка слишком ровненькая. А..." Впрочем, это мелочи, - сойдёт на массового зрителя.

         Вот интереснее вопрос: кому в наше время, скажите, нужна культура?! Точно не Там... понятно где. А культура речи, - когда не орут, но спокойно говорят, - это нынче не в почёте даже на канале "Культура". Так не ошиблась ли я с профессией? Может быть, вместо университета лучше было бы - в школу милиции?.. Один ведь раз только и предложили такую всегда общественно востребованную и более или менее для жизни оплачиваемую роль!