Москва

Вспоминаю Москву и Цветного бульвара
Деревянных домов цирковой разворот,
Уцелевших в войну, посеревших и старых,
В потаённых дворах доходной хоровод.

Мы сидели на крыше какой-то пристройки,
Вылезая из окон закат провожать.
В подмосковном Измайлово ждут небоскрёбы,
Но жильцы не торопятся дом покидать.

Здесь прошло довоенное детство, и юность
Пролетела как страшный военный кошмар,
От которого быстро столица очнулась,
Но набит отголосками старый бульвар.

Тётя Нина мечтает о новой квартире,
Накупила ковров, что в рулонах стоят.
Тесновата здесь кухня и график в сортире,
Коммуналка, а всё же до боли своя.

Я по сельской привычке здороваюсь с каждым,
Кто заходит на кухню водички набрать,
К москвичам я попала случайно однажды
И делила недолго их стол и кровать.

Но ни разу не видела их недовольства,
Хоть радушьем их чувства назвать не решусь,
Знаменито московское то хлебосольство,
Что в словах от души: «Понаехали тут!»

И на крыше сидим, чтоб глаза не мозолить,
И, как Маленький Принц, созерцаем закат,
Что раскинут, как знамя, над старой Москвою.
Ах, когда это было! Полвека назад.

Меж двумя ухажёрами, Сашкой и Сашкой,
Я себя не принцессой, царицею мню.
Очень жарко, на рыцарях взмокли рубашки.
И стекает жара по тугому ремню,

Охватившему талии тонкой берёзку,
В магазинчиках ГУМа он найден вчера.
Мы беспечны и молоды, и несерьёзны,
В поцелуях украдкой мы длим вечера.

Этот еле губами ладони коснулся,
Тот дыханием сдул на плече завитки.
Соловей в тополиной листве встрепенулся, и
Тревожно у роз напряглись лепестки.

На столе остывает заждавшийся ужин,
Наша очередь после посуду убрать,
Но сейчас нам никто совершенно не нужен,
Да в оконном проёме является мать.

Достаётся, конечно, кудрявому Сашке,
Миновала очкарика эта гроза.
Ну а мне, неожиданной гостье Наташке.
Остаётся лишь спрятать шальные глаза.

Прошмыгнуть, как мышонок, в другое окошко,
Поскорее раздеться и юркнуть в постель.
Ничего, что без ужина - слопает кошка.
У разбуженных чувств не бывает потерь.

Дожидаюсь вполдрёмы московского утра,
Будем снова шататься в столичном чаду,
Но всего не увидим, наверное, мудро,
Что не скоро сюда я опять попаду.

Хоть навеки запомню я Красную площадь,
Александровский сад и предутренний Кремль,
Мелкий дождь, что кремлёвские ели полощет,
Мавзолей и трамвая московского трель.

Вечереет, и мы вылезаем на крышу.
Старый двор в тополях аплодирует нам.
Но за стуком сердец тополей мы не слышим,
Не до аплодисментов, влюбившимся нам.

Я сижу в серединке меж двух великанов.
Оба Сашки притихли, и я не спешу,
Но рукою я крепко сжимаю арканы, -
Знаю, ими обоих к себе привяжу.

И хотя разойдутся потом наши судьбы,
И у каждого сварит своя голова,
Мы, конечно, уже никогда не забудем,
Чем связал нас Цветной, эта крыша, Москва.