О ветчине и суициде

Насколько равнодушен я, когда
В ветчинный дивный глаз,
Глядящей из белково-
-желтковой
красоты,
смотрю и понимаю,
что этот розовый красавец говорит.

Приняв унылый вид,
я разве разумею,
зачем при всём при том
я говорю с людьми,
когда вне стен вещей
Харон меня взлелеет,
кривясь нездешним ртом,
в руке своей ладьи.

Да и вообще, яичница не станет,
срастаясь с ветчиной,
в сомнениях скворчать.
Хватаясь за живот,
слагать о том,
что ранен
я
и едва живой?
Дай Бог всегда молчать.

С любовью к ветчине
и ненавистью к жизни,
я мог бы, верно, стать
отменным дураком.
Но, опыта вкусив,
потенциальный смыс(е)л,
хвала богам, опять
не воплощён ни в ком.


Рецензии